чиновники, что занимались пушками, попросту не знали о женщине. Елюй-младший – тоже. Семья Ли разумно помалкивала. Значит, информацию о жене мастера Ванчжун мог получить лишь из того же источника, что и его покойный родственник, возглавивший нападение на обоз и бесславно сложивший голову. Собственно, допрос пленного подтверждал именно эту версию. А вот весьма болезненное самоубийство третьего лазутчика показывало, что Ванчжун знает гораздо больше и своими знаниями делиться ни с кем посторонним не собирается. И что он, а с ним и его люди, кого-то очень сильно опасаются, а это степнякам совсем не свойственно.
– Десятник, останься. Чуть позже я отдам тебе распоряжения… А тебе, хан, придётся ещё раз проверить пришлых и их родню, – произнёс сотник, старательно выверяя каждое слово. – Заставь их принести клятву согласно обычаям и напомни, какая судьба ждёт всех клятвопреступников. Простые родовичи, насколько я знаю, соблюдают обычаи свято. Твоя вина заключается лишь в недосмотре.
– Мой недосмотр едва не привёл к беде, сын гуна, – сказал старый Елюй. – Отныне нет мне прощения. Я могу лишь частично загладить свою вину, устранив недоверие между нами. Мой сын Лугэ может остаться гостем в твоём доме, пока наши юрты стоят внутри стен Бейши.
– Я не стану оскорблять тебя, хан, держа твоего сына в заложниках, – вежливо отказался сотник. – Столь доблестному воину найдётся достойное место в предстоящем сражении. Но прежде чем идти в бой, хотелось бы точно знать, кто наш противник.
– Ты полагаешь, это не Ванчжун? – поинтересовался хан.
– Я полагаю, это не только Ванчжун. Возможно, больше знает присутствующая здесь дама, – сотник вперил в Яну холодный взгляд. – По свидетельству очевидцев, убитый ею чужеземец говорил с нею на одном языке перед смертью. Должны ли мы все думать, что и тот чужеземец, и госпожа принадлежат к одному народу… или сообществу?
Яна вздрогнула. Вот, как говорится, не было печали…
– Нет, господин, – с поклоном ответила она. – Эти люди… они… злейшие враги моего народа. Собственно, больше ничего я о них не знаю, и не представляю, почему они взялись преследовать именно мою семью. Может, отец что-то знал, но его убили.
«Подлый приём – кивать на убитого отца, – подумала Яна, злясь на саму себя. – Но как ещё с вами говорить? Скажешь правду – или не поверите, или закроете в башне и начнёте выцеживать информацию. А ещё – сотник должен понять, что при посторонних я точно ничего не скажу».
Сотник, судя по всему, это понял.
– Я должен был догадаться, что напуганная дама, убежавшая на другой конец обитаемого мира, чтобы спасти жизнь ребёнка – плохой источник подробных сведений о её врагах, – холодно усмехнулся он. – Что ж, будем исходить из того, что Ванчжун действует не самостоятельно. Теперь прошу простить меня, но я должен заняться неотложными делами.
Отец и сын Елюи, довольные тем, что сравнительно легко отделались – а подставили их нешуточно, – распрощались и покинули комнату. То же самое собрались сделать супруги Ли, но сотник сделал незаметный знак Тао, а тот ненавязчиво положил руку на плечо Юншаня.
– Господин велит вам остаться, мастер.
«Вот так, – Яна чувствовала себя на редкость неуютно. – Интересно, гость за ширмой покажется, или так и будем беседовать в его невидимом присутствии?»
Гость за ширмой показываться не торопился. А вот десятник Тао снова склонился перед сотником.
– Теперь говори, – приказал сотник. – Говори
– Пленный показал, что гость его прежнего хана был колдуном, – бесстрастно сказал Тао.
– Это так? – на сей раз сотник вопрошал уже Яну.
– Нет, господин, – она покачала головой и криво усмехнулась. – Какие они колдуны? Обыкновенные мошенники. Пользуются своими знаниями, чтобы дурачить киданей. А может, не только их.
– Вы убили одного из них, – сотник всё ещё сомневался. – Значит, либо вы тоже колдунья, либо он был обычным человеком… Вы говорите, их сила – знания? Могут ли они дать киданям тайну порохового оружия?
– Не дадут.
– Почему?
– Кидани не смогут ни произвести достаточно орудий, ни как следует управиться с ними, даже если получат готовые. Они до этого не доросли как народ. А вот использовать посулы как приманку…
– Значит, они не желают, чтобы ваши знания попали к нам, – сделал вывод сотник. – Пушки они упустили, но теперь уж точно постараются, чтобы никакие другие знания больше не перешли к учёным империи.
