– Прости, Эрик.
– За что простить?
– Здесь не то, что ты думаешь.
В этот момент отворилась двойная дверь, и из кабинета в комнату вытекла небольшая компания, шумно болтавшая на ходу. Когда я увидел первого, у меня екнуло под ложечкой. Брайтон. Он улыбнулся, подходя к нам.
– Смотрите-ка это кто!
Темный свитер Брайтона с воротом-хомутом резко контрастировал с его золотыми волосами. Следом шли двое мужчин и женщина, но все трое остановились поодаль. Мужчины, пожалуй, походили на телохранителей, а вот женщину определить было труднее.
На ней был темный деловой костюм, в руках портфель. Адвокат или, может, бухгалтер. Немного за сорок, слишком угловатая, чтобы назвать красавицей, но запоминающаяся. Глаза бледной, текучей зелени.
– Мистер Аргус… – начал Брайтон, протягивая мне руку, – рад снова вас видеть.
Я оставил его руку висеть в воздухе.
– Зачем я здесь?
Улыбка его изменила форму, превратилась в узкую щель.
– Прямо к делу, – кивнул он. – Мне это нравится. Обойдемся без обычных любезностей. Вижу, вы двое с ними уже покончили. – Он обернулся к женщине: – Будьте добры…
Та кивнула и молча вышла. Охрана осталась.
Когда женщина ушла, Брайтон обернулся ко мне.
– Извините, что заставил вас ждать, но я отвечаю за дело, – сказал он. – Я решил, что пора нам опять поболтать.
Поболтать… Вот как это называется?
– Я слушаю.
– Наедине.
Он дал знак телохранителям, и оба шагнули к Сатвику. Один словно невзначай положил руку ему на плечо. Жестом близкого друга. Сатвик не сопротивлялся.
– Идемте, – Брайтон поманил меня за собой. Мы вышли в дверь веранды в дальнем конце комнаты. – Вас трудно поймать, Эрик, – заметил Брайтон, выходя. Огромное патио. Белый мрамор полов, стеклянные перила. Прохлада и шум уличного движения снизу. Тридцатый этаж – решил я, рассмотрев обстановку.
– Не так уж трудно, – возразил я. – Вы легко меня нашли.
– Ну тогда вас трудно понять. Все в вас непросто, а? Потому-то я искал возможности поговорить.
– И для этого меня похитили?
– Похитил? – Он захихикал. – Вы приехали по своей воле. Вас вежливо пригласили, вы согласились. Я не ошибаюсь?
Конечно, он был прав. Я и перед судом не мог бы этого отрицать.
– А как насчет Сатвика?
– Его, признаться, приглашали не так вежливо. Но с ним иначе нельзя. Сатвик боец, хоть по его виду этого и не скажешь. – Брайтон покосился на меня. – А вы – не очень. Вы предпочитаете уклоняться от боя, не так ли? Вы беглец.
Я достал из кармана телефон, нажал «Набор» и поднес к уху.
Я ждал, что Брайтон кинется на меня. А он опять улыбнулся.
– Кому вы станете звонить? Что скажете?
Он и с места не двинулся. И охрана не ворвалась, чтобы отобрать у меня телефон.
Три секунды послушав тишину, я отнял аппарат от уха и взглянул на экран. Вызов не прошел.
– Заблокировать телефон проще простого, – заметил он. – Мне требуется ваше безраздельное внимание, так что поговорим, не отвлекаясь на звонки, пока не придем к душевному согласию.
– Хорошо, давайте поговорим.
Я опустил мобильник в карман.
– Напрасно вы видите во мне врага, – засмеялся он. – Все не так плохо, как вам чудится. Распространенная ошибка – не понимая чьих-то мотивов, толковать их в дурную сторону. Нам хочется точно знать, где добро, где зло, но в действительности их не так легко разделить. На самом деле это вопрос точки зрения. На самом деле важен только вектор Вселенной. Остальное просто… излишества. Орнамент, украшения.
