Я снова вздрогнула и уставилась на отвесную каменную стену.
– Послушай, мне на нее не забраться, – призналась я.
– А тебе и незачем, – сказал Риз.
Он приложил ладонь к каменной поверхности, и я увидела вспышку света. Еще через мгновение стена исчезла, как исчезает мираж.
На ее месте стояли резные ворота грязновато-белого цвета. Они были настолько высокими, что верхние части створок скрывались в тумане.
Ворота, сделанные из костей.
Костяные ворота бесшумно распахнулись. За ними чернела пещера. Здешняя тьма была особой, такую я не видела даже в Подгорье.
Теплая рука Риза легла мне на спину. Он слегка подтолкнул меня, побуждая идти дальше. Путь нам освещали три небольших шара, изливавшие голубоватый свет, похожий на лунный.
Все внутри меня кричало: «Нет! Нет! Нет!»
– Дыши, – шепнул он мне на ухо. – Дыши. Это помогает.
– А где стражники? – спросила я, преодолевая тяжесть в груди.
– В недрах горы. – Рука Риза нашла мою. Обхватив ее, он повел меня в вечный сумрак. – Стражники появляются лишь во время раздачи пищи или если кто-то из узников поднимает шум. Они – не более чем тени мыслей, удерживаемые древним заклинанием.
Света плывущих шаров хватало всего на несколько шагов. Я старалась не вглядываться в серые стены. Особенно когда в каменных складках виделся чей-то нос, рассеченная бровь или ухмыляющиеся губы.
Хорошо хоть под ногами не было ничего, кроме мелких камешков. Нас окружала какая-то сверхъестественная тишина. Пещера сделала поворот, и туманный внешний мир исчез.
Я сосредоточенно дышала, стараясь больше ни о чем не думать. Нет, я ни в коем случае не должна попасться в здешнюю ловушку. Не должна остаться взаперти в этом ужасном, мертвом месте.
То, что я приняла за пещеру, оказалось туннелем, ведущим вниз, в самые недра горы. Уклон был настолько крутым, что я боялась потерять равновесие и упасть, а потому цеплялась за руку Риза. В другой руке он по-прежнему держал меч.
– Доступ сюда открыт всем верховным правителям? – спросила я.
Я говорила тихо. Темнота немедленно проглатывала мои слова. Сила, еще недавно бурлившая в моих жилах, исчезла. Мне показалось, она спряталась внутри костей.
– Нет. Тюрьма – явление особого свойства. Этот остров вполне мог бы стать восьмым двором. Но Западные острова входят в состав Двора ночи и потому находятся под моим правлением. Моя кровь служит ключом к воротам.
– А ты смог бы освободить узников?
– Нет. Как только оглашается приговор и осужденный проходит через ворота… С той минуты он принадлежит Тюрьме. Она никогда не выпускает своих узников. Амрена – едва ли не единственное исключение. Поэтому я с чрезвычайной серьезностью отношусь к отправке виновных в Тюрьму.
– Ты когда-нибудь…
– Да. Но сейчас не время об этом говорить.
Он крепко стиснул мою руку.
Мы продолжали спускаться. Света шаров хватало на расстояние вытянутой руки, а дальше – темнота. Здесь не было даже редких факелов в железных скобах. Не было дверей камер. И звуков тоже не было. Нигде не капала вода и не скреблись крысы.
Однако я чувствовала узников. Кто-то из них спал. Кто-то ходил взад-вперед. Кто-то царапал когтями каменную толщу по другую сторону стен.
По человеческим меркам, узники томились здесь с незапамятных времен. Жестокостью своей они превосходили Амаранту. Так сказал мне Риз, и я склонна ему верить. Узники были терпеливы. Они знали, что их заточение продлится вечность, и хорошо изучили язык темноты и камня.
– Долго ли она пробыла здесь? – шепотом спросила я, не решаясь произнести имя Амрены.
– Азриель пытался это выяснить. Он рылся в архивах библиотек и древнейших храмов. Сумел найти лишь краткое упоминание о ней. Она попала сюда раньше, чем Притианию разделили на дворы, а вышла, когда они уже существовали. Не знаю, сколько времени она провела здесь. Предполагаю, что несколько тысячелетий.
