Нет! Нет! После всех этих месяцев и в особенности после минувшей ночи – я совсем не готова. Но я кивнула. Если Ризанд вернется, если Амаранта и впрямь так чудовищно опасна, я окажусь для Тамлина дополнительной обузой… Мне нужно отсюда уехать.
Он закрыл дверцу. Щелчок замка отозвался во всем моем теле. Окошко кареты было открыто, и Тамлин, протянув руку, погладил меня по щеке. Честное слово, я слышала, как треснуло мое сердце. Кучер взмахнул хлыстом.
Пальцы Тамлина коснулись моих губ. Шестерка белых лошадей тронулась шагом, карета слегка качнулась и медленно покатилась. Я закусила губу, чтобы не зареветь в голос.
Тамлин в последний раз мне улыбнулся.
– Я люблю тебя, – сказал он и отошел.
Я должна была сказать ему то же самое. Он ждал этих слов, но они застряли у меня в горле… Причин для молчания хватало. Тамлина ждали неведомые опасности. Возможно, мы расставались навсегда, чего бы он мне ни обещал. И потом… он был бессмертным. Для него несколько десятков лет – просто миг, а я за это время состарюсь и умру. Возможно, наша ночь что-то изменила не только во мне, но и в нем тоже. Однако… я не хотела становиться для него обузой. Дополнительным грузом, давящим на плечи.
И потому я ничего не сказала и ни разу не оглянулась. Карета миновала ворота усадьбы и выехала на лесную дорогу.
Очень скоро мои ноздри уловили знакомый запах магии. Я погрузилась в глубокий сон, а проснулась в скверном настроении. Зачем нужно было меня усыплять? Снаружи доносился громкий цокот копыт по дороге, мощенной булыжником. Протирая глаза, я выглянула в окошко кареты. Мы ехали по склону пологого холма, дорогу окаймляли красиво подстриженные кусты живой изгороди и цветочные клумбы с ирисами. Место было совершенно мне незнакомым.
Я жадно вглядывалась, обращая внимание на каждую мелочь. Тем временем карета остановилась возле особняка, стены которого были отделаны мрамором. Солнце сверкало на изгибах его крыши, выкрашенной в красивый изумрудный цвет. Дом лишь немного уступал поместью Тамлина.
К карете подошли слуги. Естественно, никого из них я не знала и знать не могла, а потому сделала равнодушно-надменное лицо. Лакей открыл дверцу и подал мне руку, помогая выйти из кареты.
Человек. Передо мной стоял настоящий человек с круглыми ушами и румяным мясистым лицом. И одежда на нем тоже была человеческая.
Я попала в мир людей. Слуги показались мне шумными и суетливыми, в них не было ни капли невозмутимой молчаливости слуг в доме Тамлина. Несовершенные, неуклюжие создания из плоти и крови.
Слуги с любопытством разглядывали меня, но держались на почтительном расстоянии. Может, я казалась им слишком важной персоной? Тем временем входные двери особняка распахнулись.
Своих сестер я узнала раньше, чем они меня увидели. Оправляя роскошные дорогие платья, они спешили к карете. Даже издали было заметно изумление на их лицах. Позолоченные стенки кареты действовали на моих сестер завораживающе.
У меня сдавило грудь. Тамлин говорил, что он позаботился о моей семье, но все это…
Неста сделала глубокий реверанс. Элайна тоже.
– Добро пожаловать в наш дом, – с оттенком зависти произнесла Неста, упираясь глазами в землю. – Госпожа…
Я не выдержала и громко расхохоталась:
– Неста, это же я!
Старшая сестра превратилась в статую. Я снова засмеялась:
– Вы что, не узнали младшей сестры?
– Фейра?! – воскликнула Элайна. Она хотела броситься ко мне, но не решилась. – А что с тетушкой Риппелией? Она… умерла?
Согласно истории, придуманной Тамлином, я уехала, чтобы ухаживать за богатой троюродной теткой.
Я медленно кивнула. Неста оглядела мой наряд, затем снова уставилась на роскошную карету. Жемчужины, вплетенные в ее золотисто-каштановые волосы, красиво переливались на солнце.
– Значит, все свое состояние она оставила тебе, – растерянно произнесла Неста.
Она не спрашивала. Она утверждала.
– Фейра, ты должна была поставить нас в известность! – заявила Элайна, продолжая глазеть на карету. – Бедняжка! Тебе пришлось переживать все это в одиночку. Я представляю, как расстроится наш отец, когда узнает, что не успел проститься с троюродной сестрой.
