– Ей нужно еще больше еды. Время почти пришло!
Биллингс отступил к алтарю, где стоял до этого.
– Мистер Мазуревич – моя повитуха. Не так ли, мистер Мазуревич? Он
Он положил руку Мазуревичу на плечо и сжал его с любовью и даже с нежностью.
– Мистер Николас Мазуревич – это персонаж, которого люди называют Королем Тьмы. Или Старым Ником. Или Старым Царапалой. Иногда его называют Сатаной.
– Пора, Биллингс! – произнес Мазуревич с еще большим нетерпением. – Ее нужно кормить!
– Тогда идем, – сказал Биллингс и схватил Миллера за ключицу. Я не знаю, на какой нерв он нажал, но Миллер ахнул, беспомощно выпучив глаза. Он не мог ни двигаться, ни говорить.
Мазуревич вернулся к Ванессе с большими дымящимися кусками печени и легких и протолкнул их между ее пухлых губ.
– Да, я должен был выразиться яснее. Столько всего я должен был сделать и не сделал. И все эти дети умерли! Мне ужасно жаль, сэр! Ужасно жаль! Я оплакиваю их!
У меня за спиной хихикал Бурый Дженкин.
– Тише, Дженкин, – сделал ему замечание Биллингс. После чего совершенно спокойно отпустил Миллера и поднял вверх руки, как и прежде. – Проблема в том, – его хриплый голос понизился до заговорщического шепота, – проблема в том, что они предложили мне нечто очень особенное в обмен на мои услуги. Если я предоставлю им столько детей, сколько необходимо для их великого Обновления, они сделают меня одним из них. И я тоже обрету власть над миром. И не только над миром, но и над временем и пространством! Я буду существовать вечно, что непосильно человеческому пониманию. Я постигну все мыслимое и немыслимое. Смогу пересекать границы бесконечности. Лишь один человек может присоединиться к ним – лишь один! У моего отца, конечно, был соблазн, но он не позволил бы им забрать детей! Только один человек во всем мире может дать им необходимые знания, чтобы завоевать власть над всеми остальными людьми. По крайней мере, в течение тех нескольких жалких лет, которые осталось жить вам, людям, прежде чем мы будем охотиться на вас, пожирать вас и использовать для всевозможных развлечений.
Миллер отступил от него, потирая шею, и сказал:
– Вы спятили.
Биллингс пренебрежительно махнул на него рукой, затем подошел ко мне вплотную. Настолько близко, что я почувствовал кислый запах у него изо рта.
– Вы тот человек, который мне нужен, Дэвид. Тот, кто знает о Древних. Гауляйтер, если хотите – лейтенант. Человек, который был с ведьмой. Так что, когда я стану одним из Древних, вы сможете говорить от моего имени в мире людей. Я буду Богом, а вы моим Иисусом, понимаете?
Я едва мог говорить. Я вдруг полностью осознал масштаб своей слабости и доверчивости. А еще – своей человечности.
– Вам нравится эта идея, я надеюсь? – спросил Биллингс. – Я же говорил вам, бегите. Но вы не убежали. Нет! Вы слишком любопытны. Слишком легко поддаетесь искушению. Теперь стойте, ждите и смотрите, что сейчас будет. Дженкин, сторожи их, не смей отпускать!
Биллингс снова затянул свою песню:
Земля затряслась с такой силой, что огромные глыбы кладки стали отваливаться от стен часовни и падать на черепицу.
Даже Бурый Дженкин попятился, когда Мазуревич вскинул руку и воскликнул:
– Оно пришло! Наконец пришло! Обновление, Биллингс! Обновление!
Над головами у нас прогремел гром. Силы природы, вызванные Обновлением, были предельно разрушительны. Но это и неудивительно, принимая во внимание, что эта чудовищно растянутая Ванесса Чарльз вот-вот должна была произвести на свет особей, некогда управлявших временем и пространством.
Мазуревич, танцуя, словно какое-то жуткое забинтованное пугало, поднял нож, которым резал мясо. Он повертел им, а потом глубоко вонзил в мягкий блестящий живот Ванессы.
Глаза у Ванессы сузились от боли. Одна из жирных рук беспомощно вскинулась вверх. Но она наверняка с самого начала знала,