Устав маяться от ожиданий худшего, я встала с кровати, прошла к шкафу и вытащила завернутый в водолазку нож. Коснулась холодной стали – на душе стало спокойнее. Знакомо и тускло переливался выученный наизусть номер.
Может, Дэлл прав, и пришла пора сменить работу? Наступить на горло собственной гордости, попросить о помощи и сойти с кривой тропинки, выйти на нормальную широкую дорогу, не затененную безобразными кустами и тянущимися со всех сторон кривыми ветками? Зашагать по ней спокойно, зная, что впереди все хорошо?
Я обвела взглядом темную комнату. Дверь молчала: ее не сотрясали тяжелые удары и выкрики с той стороны. Пока.
Зверек. Я загнанный в угол зверек, пожинающий плоды собственной глупости.
А нож – тяжелый, военный.
Интересно, им когда-нибудь убивали?
Дэлл пребывал в глубокой задумчивости.
Шорох глянцевой страницы – очередная фотография обнаженной красотки на мотоцикле, из одежды – лишь тонкий лоскут поверх округлой, налитой груди и полоска трусиков, тонкая, словно нить.
И никакой реакции. Ни на волосы, ни на призывный взгляд, ни на просвечивающие сквозь ткань темные соски.
Новая страница – новое фото… Белокурая, рыжая, шатенка. Приоткрытые губы, сексуальные позы, все прелести для обозрения, и никакого отклика ни в штанах, ни в голове.
Странно все это. Ведь если вернулось, то вернулось, не так ли? Значит, не так.
Одриард отложил журнал и закрыл глаза.
Перед мысленным взором вновь возникла аккуратная небольшая грудь и тонкий порез, заклеенный пластырем. Розовые соски… такие аппетитные, напрягшиеся от прикосновения холодного воздуха… Что за наваждение, что за наркотик проник в кровь, стоило представить именно эту картинку?
Тело напряглось. Возбуждение возникало сначала в голове и тут же передавалось в пах. Как йо-йо на веревочке, который тянула вверх ее озорная улыбка, порой такая беззащитная. И это выражение в глазах: «Я сильная. Ты ведь не увидишь, что на самом деле слабая?»
Дэлл потер лоб.
Гостиную заливал солнечный свет. Тихий, мирный, пустой дом, где этим утром была она, пила на кухне кофе, расспрашивала про Нордейл, с удовольствием жевала ветчину. Грустила, когда он сказал, что пора собираться.
Вспомнилось тепло ее кожи под его руками при пробуждении, ее прижатая к его бедрам попка. Совсем не плоская, как оказалось… совсем.
Дэлл терялся в собственных ощущениях и никак не мог решить, что же делать дальше. Что
Но будет ли это правильным? Не разрежет ли нежные слои кожи при расставании?
Да, он уйдет, они оба знали об этом с самого начала. Но стоит ли отказываться от близости, пусть даже временной, которой хотел не он один – хотели оба? Тот взгляд из-под прикрытых век в баре, губы совсем рядом с его лицом, дразнящий запах духов – женский, мягкий, по-своему требовательный. То, как Меган ласкала взглядом его фигуру, не оставляло сомнений в ее желаниях, которые она тем не менее старалась тщательно скрывать.
Вот только флюиды не скрыть. Когда воздух потрескивает от напряжения, стоит двоим приблизиться на расстояние метра, это всегда говорит об одном и том же…
Дэлл сцепил руки, опустил голову и посмотрел прямо перед собой. Несмотря на то что его взгляд можно было охарактеризовать как спокойный, ровный, даже с примесью прохладцы, в голове с ревом вращались шестеренки.
Да, он должен ее взять. Так или иначе, раньше или позже… И, похоже, лучше раньше.
Всё. Поезд понесло с горы. Не удержать.
Где эта рыжая чертовка?
Он поднялся с кресла.
Со страницы журнала, распахнув накрашенные ярко-красным губы, молча взывала к утехам застывшая на стоге сена красотка.
Дэлл оставил ее позади.
Накинул на плечи куртку и ушел, не обернувшись.
