корабля, причем в ту, которую захотят. Сейчас один из них как раз это и проделал, и авианосец «Сорю», на котором попросту не ожидали такой наглости, выкатился из строя.
Остальные навалились на «Акаги», с удивлением обнаружив, что зенитное вооружение японцев эффективностью заметно уступает установленному на немецких или даже американских кораблях. Нет, орудий было много, даже с избытком, однако, хотя небо исчертили десятки огненных трасс, разрывы в них были видны невооруженным глазом. Понимающие значение морской авиации, японцы привыкли выступать активной стороной, и в войне с янки их корабли подвергались воздушным атакам не так уж и часто. Вот и не было у них возможности оценить в полной мере достоинства и недостатки своих зениток. Сейчас это вышло боком.
Не вдаваясь в высокие материи, немецкие летчики в полной мере воспользовались подарком судьбы, сбросив на «Акаги» полутонные бомбы. Три из них попали в цель, повредив палубу корабля и разметав не успевшие взлететь самолеты. Пылающие обломки только что красивых и грозных крылатых машин разлетались во все стороны. Иные падали в море, другие продолжали гореть на пробитой палубе авианосца, а немецкие самолеты, набирая высоту, уже уходили к своему аэродрому, рассчитывая, если успеют, дозаправиться, подвесить новые бомбы и повторить атаку. Все же там, внизу, помимо двух поврежденных ими кораблей, медленно и печально тащился «Кага».
Идеальная мишень, не способная толком ни маневрировать, ни защищаться. Корабль не добили лишь потому, что имелся четкий и недвусмысленный приказ постараться вывести из строя как можно больше авианосцев противника, а не топить «подранков». Однако если получится сделать еще один налет, то останавливать их никто уже не станет. Потопленный же авианосец – это и собственное самолюбие, и чины с орденами, от которых никто не станет отказываться. Так что авианосец – их законная добыча!
Но на сей раз удача отвернулась от них. Зато улыбнулась полковнику Штайнмайеру, одному из самых опытных пилотов разведывательных самолетов. Его «дорнье» как раз сменил выработавшую топливо «раму» и теперь неспешно кружил чуть в стороне от места боя. Лезть ближе – самоубийство, там все еще крутилась в небе огненная карусель, гремели зенитки, пытались взлететь уцелевшие японские истребители. В общем, весело, и тихоходному гидросамолету в такой мясорубке ничего не светит.
Вот тогда Штайнмайер и заметил сильно отставший от основных сил, полузатопленный авианосец. «Кага» пытался уйти, его командир, капитан первого ранга Дзисаку Окада, хорошо понимал, что сейчас грозный корабль – большая и удобная мишень, не более того. На четырех узлах он вел свой плавучий аэродром к ближайшему острову, где, случись нужда, можно встать, хоть немного спрямить крен, навести пластырь на пробоину, а если вдруг изменится погода и корабль не удастся спасти, хотя бы высадить команду. Опытные моряки и летчики Стране восходящего солнца еще понадобятся. Увы, его, в общем-то, правильным расчетам не суждено было сбыться.
Штайнмайер не вылетал на разведку без вооружения. Еще несколько лет назад, до тех пор, пока тяжелое ранение не заставило его пересесть на тихоходную летающую лодку, он сам летал на пикировщике. И пилотом был не из худших, одним из первых, кто освоил взлет и посадку на авианосец. Поэтому, отправляясь в полет, он почти всегда брал с собой несколько бомб – так, на всякий случай. Другие разведчики предпочитали обходиться без них, резонно считая, что лишние полчаса в воздухе и чуть большая скорость важнее. Штайнмайера между собой разведчики считали если не психом, то, во всяком случае, слегка подвинутым на своем героическом прошлом. И лишь те, кто знал его давно, помнили, что, хотя Рыцарский крест, торжественно врученный пилоту в госпитале, он заработал на «штуке», то погоны подполковника, которые прихрамывающему офицеру довелось примерить лишь после освобождения из американского плена, Штайнмайер заслужил, уже летая на «дорнье». Впрочем, полковнику на мнение тех, для кого небо работа, а не жизнь, было плевать. И на то, что все это время бомбы висели под крыльями мертвым грузом, тоже.
Все же полковник был из той породы плюющих на устав воздушных хулиганов, которые, по сути, и создали авиацию, своими жизнями оплачивая ее первые шаги. Их время ушло, но отдельные представители таких прирожденных асов встречались достаточно регулярно. И, когда Штайнмайер засек огромный, медленно уползающий прочь корабль, он не раздумывал. Сделав широкий круг и набрав высоту, он приблизился к «Кага» и направил гидросамолет в крутое пике.
Вообще, летающие лодки к подобным маневрам не слишком приспособлены, но «дорнье» – машина крепкая, издевательство выдержала. Конечно, ей было далеко до «юнкерса», однако оказаться над не ожидающим подвоха авианосцем и достаточно точно высыпать на него груз такой маневр позволил. Когда загрохотали зенитки, самолет Штайнмайера уже набирал высоту и потому отделался лишь несколькими сравнительно безобидными пробоинами в фюзеляже. Словом, повезло, чего нельзя было сказать об авианосце.
Из четырех сброшенных бомб в цель попали две. Казалось бы, что смогут сделать относительно легкие бомбы с громадой корабля? Не так и много, если он цел, но «Кага» едва держался на плаву, и этот удар стал для гиганта фатальным.
Бомбы взорвались на палубе авианосца, не пробив ее, однако именно там стояли почти два десятка самолетов. Перед встречей с подводниками кригс-марине они готовились взлетать, но так и не успели покинуть корабль, а позже занятому борьбой за живучесть
