– Подойди к зеркалу и поздоровайся, – ответил он и продолжил делать вид, будто страшно занят, но я-то знала, что ситуация в представлении Лиса была критической. И мы оба понимали почему.
– Или я очень сильно ошибаюсь, или я даже знаю, где она живет. – Мне внезапно понравилась Лисова привычка глядеть в потолок: при подобного рода разговорах там оказывается столько всего интересного!
Лис отбросил в сторону чертежный прибор и сердито на меня посмотрел.
– Ты не посмеешь… – угрожающе начал он, но я его радостно перебила:
– А вот и посмею. Хорош – одновременно с двумя девушками крутить! У нас с тобой зелье, а с ней, может, любовь. Так что нам с ней надо получше узнать друг друга… В прошлый раз ведь не получилось. Я, конечно, помню, что у вас все было серьезно…
У Лиса разве что пар из ушей не валил. Он так резко встал из-за стола, что бумага, на которой он чертил, мертвой птицей метнулась на пол.
– Юстина… – угрожающе начал он. – Если ты снова будешь поднимать эту тему, боюсь, мы разругаемся еще сильнее, чем в прошлый раз.
Но орлы высоты не боятся. Я перевернулась на живот, чтобы лучше видеть собеседника.
– Так ты признаешь, что Лина твоя невеста?
Сжав челюсть, будто опасаясь, что изо рта может вылететь что-то, о чем он потом пожалеет, Лис чуть заметно кивнул.
– А сам предлагал мне выйти за тебя, как только мне исполнится двадцать?
– Да, предлагал. И мое предложение все еще в силе.
Нет, ну не нахал, а?!
– Тогда я его принимаю. – Я вздернула подбородок, бросая ему вызов.
– Ну и отлично, – выдохнул Лис, поднял листок с чертежами и вернулся к работе.
Я подскочила как ужаленная. Не прошло и мгновения, как я уже прыгала вокруг Лиса, а он пытался отмахнуться от меня, как от назойливого комара.
– И все?! А как же Лина? Ты о ней подумал?!
Мысль о том, что весь наш пятилетний спор в один миг утратил свою актуальность, не давала мне покоя. Это все равно, что пять лет сидеть на жесточайшей диете и обнаружить, что ни капли не похудела.
– Мы с согласия родителей расторгли помолвку еще два года назад, – сказал Лис, поняв, что иначе я от него не отстану. – Не мешай, я занят важным делом. Иди поплюй в потолок.
– Два года?.. – От удивления я осела прямо на пол и непонимающим взглядом уставилась перед собой.
Два года… Если бы я узнала об этом раньше, то сейчас между нами были совсем другие отношения. По крайней мере, мы точно были бы друзьями, а не врагами, вынужденными быть вместе из-за любовного напитка. Вся моя жизнь – одно сплошное досадное недоразумение.
Только когда я притихла, Лис снова отложил в сторону чертежный инструмент и повернулся посмотреть, что со мной творится. Наверное, он надеялся, что у меня случился приступ, и я теперь бездыханная лежу на полу.
– Тина? – мягко позвал он, и его голос доносился до меня словно запоздалое эхо.
Некоторое время я молчала, а потом наконец сказала:
– Я ничего не понимаю, Лис. Вообще ничего. Ты что-то говоришь, делаешь, и мне кажется, будто каждое твое слово, каждый твой поступок – это часть какого-то общего злодейского плана. Ты слишком изменился за последние годы, и мне теперь кажется, будто ты совсем не тот человек, которого я знала когда-то. Иногда я думаю, что лучше бы я продолжала тебя ненавидеть, как ненавидела все это время.
– Иногда мне тоже так кажется, – сказал Лис, не смотря мне в глаза.
Наступил вечер, а я так и не вернулась домой. С момента нашего откровенного разговора с Лисом мы больше ни о чем не заговаривали, даже на пустяковые темы. Я оставила его работать над чертежом, а сама бродила по дому, словно по огромному музею.
Сначала я немножко поплакала: было бы странно, если бы обошлось совсем без этого. Но потом в мыслях просветлело, и я пыталась себя отвлечь разглядыванием дорогущей мебели, ваз и развешенных всюду на дверных косяках амулетов.
– «Ти-на-дон», – прочитала я по слогам надпись на амулете у входа в одну из комнат. Я изучила достаточно учебников по изготовлению защитных амулетов и даже сделала парочку своими руками, но энергетически это дело оказалось слишком затратным:
