И пока все хохотали над творением Орона, я краем глаза наблюдала за своим соседом. Тот меня совершенно не замечал и был полностью погружен в свою работу.
– Красиво, – сказала я, кивая на рисунок.
Лис изобразил маленькую мохнатую гусеничку с желтыми пятнышками на спине. Обычно меня не приводят в восторг ползающие паразиты, но это создание выглядело действительно потрясающе.
В ответ Лис только глянул на меня и усмехнулся своей кривоватой ухмылкой, уже тогда ставшей его фирменным знаком.
– Пойдем сегодня в «Кентавр и кофе» после занятий? – спросила я, подрисовывая своему богомолу лапки подлиннее.
В то время мы много проводили в «Кентавре и кофе»: делали там уроки, болтали ни о чем и попивали вкуснейший во всей округе горячий шоколад. Поэтому я ожидала, что Лис согласится, и наши планы будут определены.
– Извини, Тин, сегодня не могу, – ответил мой друг, от усердия высунув язык.
Я сильно удивилась: чем это таким Лис собрался заниматься, что не может взять меня с собой?
– Неприятности дома? – предположила я.
Лис отрицательно мотнул головой, и на глаза ему упала светлая челка.
– Не, дома все нормально. Помнишь, я рассказывал тебе о новом папином советнике?
Я не видела совершенно никакой связи между походом в «Кентавр и кофе» и новым советником городского главы.
– Ну и? При чем тут он?
– На прошлой неделе он приходил к нам на ужин вместе со своей семьей. У него есть дочь, Василина, моя ровесница. Она не из академии. В общем, я пригласил ее сегодня на свидание.
У меня внутри все оборвалось. Прекрасная погода вдруг перестала казаться такой уж прекрасной, а дивное создание на рисунке Лиса преобразилось в монструозную гусеницу, которая хищно поглядывала в мою сторону, думая не сожрать ли меня сегодня на ужин.
Нет, Лис уже приглашал на свидания некоторых девушек из нашей академии, но тогда я чувствовала, что все это как-то несерьезно. И действительно, как правило, надолго такие отношения не затягивались. Лис по-прежнему ставил меня на первое место и никогда не устраивал свои романтические прогулочки в ущерб нашим встречам. Но в этот раз все было по-другому, и я это почувствовала сразу.
– Отец говорит, мы с Линой можем обручиться, когда нам исполнится по шестнадцать, что закон это позволяет – И Лис фыркнул, тем самым, наверное, стараясь скрыть улыбку. Он пытался преподнести это как какую-то шутку, но я знала его так хорошо, что тут же поняла: в отношении этой девушки он настроен серьезно.
Мне пришлось сглотнуть – так сухо стало в горле.
– И ты не против?
Лис пожал плечами, но ответить не успел, потому что профессор Рот закричал своим противным высоким голосом:
– Так, класс! Сдаем работы! Кто не успел, тому уже я нарисую ноль баллов! – И сам засмеялся своей очень «удачной» шутке.
После уроков мы разошлись по своим делам: Лис пошел за новой подружкой, а я отправилась домой зубрить домашку.
Я тогда еще жила в домике на Холме. Не самый приятный район Урги, надо признать, да и свое название он оправдывал с лихвой: пока заберешься на самый верх по всем этим бесчисленным ступенькам, язык от усталости приклеится к подбородку.
В тот день адская лестница давалась мне особенно нелегко: ноги словно налились свинцом. Хотелось остановиться прямо тут, сесть на ступеньки и поспать пару часов.
Внезапно что-то привлекло мое внимание: за одним из валунов, раскиданных тут и там вдоль подъема, явно кто-то был. Причем этот кто-то вовсе не хотел, чтобы его заметили.
– Эй, – позвала я хриплым голосом, но никто не откликнулся. – Вам нужна помощь?
На Холме в основном жили те, кто не мог позволить себе жилье в центральной части города и кто пределов Холма обычно и не покидал. В большинстве своем это были пожилые пары, которым в жизни нужен был телевизор да собственный огород. Такие по камням скакать без причины не будут, а уж прятаться – тем более.
Недолго думая, я перелезла через перила и оказалась на земле. Некоторое время я отряхивала грязь с колен и одновременно пыталась рассмотреть, кто же там скрывался за валуном.
А потом она появилась.
Плечи опущены, волосы закрывают лицо. Одежда местами порвана, руки по локти измазаны кровью. Сначала я подумала, что это кровь самой девушки, и она ранена, но, присмотревшись, поняла, что кровь не ее. И это заставило меня сделать шаг назад.
