Ну не в пустыне же они, чтобы умирать от жажды! Если некто не пускает их к ручью, значит, придется добывать воду самим.
Амину не нравилось вспоминать уроки походной жизни, которые давали всем шехзаде, но иногда и они могли пригодиться.
…Насим немного ожил, когда ему в рот с широкого листа полилась вода. Жадно выпил всю и даже слабо улыбнулся.
– Спасибо, хозяин. Только это все равно зря.
– Что значит, зря? – откладывая лист и подкармливая разведенный огонь приготовленными заранее ветками, поинтересовался Амин.
Может, мальчик просто бредит?
– Зря, – повторил Насим. – Мы все равно умрем, хозяин. Лучше уж от жажды, чем…
– Чем? – переспросил Амин, когда мальчик замолчал. – Насим, ты что-то знаешь про это место?
Аллат, откуда мальчишке-рабу что-то там знать?
Насим вздохнул. Бросил на юношу короткий взгляд.
– Кажется, да, хозяин. Я не уверен, но пока все сходится. Говорят, единственное место, где растут плоды алчности, а еще счастья, любви, богатства, справедливости и гармонии – это сад джиннов.
– Что-то это не похоже на сад, – хмыкнул Амин.
Мальчик покачал головой.
– Но это единственное место, хозяин. В любом случае, если нас убьют этой ночью, значит, это он.
Амин уставился на него.
– Убьют? Джинны?
– Да, хозяин.
– А других предположений нет? – тоскливо спросил юноша, подкладывая очередную веточку в костерок.
– Боюсь, что нет, хозяин.
Амин вздохнул.
– И где носит этого маленького паршивца, когда он так нужен?.. Валида, – добавил он в ответ на недоуменный взгляд.
Насим отвернулся.
– Удача не бывает постоянной, хозяин.
Амин недоуменно глянул на него и лег на спину.
– Ну а до ночи нам ничего не угрожает? В саду джиннов.
– Не уверен, хозяин, но, скорее всего, да.
– Тогда я – спать, – зевнул Амин. – Расскажешь потом, откуда все это знаешь.
Насим побледнел, отводя взгляд. Но больше не произнес ни звука, глядя на ластящиеся к берегу волны.
– Какой красивый мальчик… – вздохнули рядом.
– Да… Мне всегда нравились светловолосые, – выделился из мелодичного хора женский голос.
– Да что ты, сестрица, – хмыкнул второй. – У твоего последнего султана были темные кудри.
– Вот-вот, я как разглядела, так сразу его оставила, – протянул первый. – Вот еще, иметь черного, как ночь, как шайтан, ребенка… У-у-ужас!
– Да ладно вам, сестрицы, – раздался третий. – Какая разница, какого у него цвета волосы, лучше взгляните на его грудь!
– И руки… – вздохнул первый. – Такие гладкие…
– Это потому, что он не моряк. Ненавижу моряков, – отозвался второй. – Приелись.
Ему вторили первый и третий, соглашаясь.
Амин вздрогнул и открыл глаза. И тут же отпрянул. А девушки, склонившиеся над ним, наоборот, прильнули. Все трое, похожие друг на друга, как капли воды, и красивые, как жаркая ночь. Тонкие пальчики скользили по груди юноши, темные завитки локонов щекотали лицо, алые губы пробегались от шеи к ключице, черные глаза завораживали, очаровывая, заставляя забыть, кто ты, зачем ты здесь, что ты делаешь…
Амин до крови прикусил губу, и одна из красавиц тут же попыталась прильнуть к ней, но юноша вывернулся.
– Сайеды… что… кто… – задыхаясь, пытался справиться с собой Амин.
Девушки рассмеялись, подходя с разных сторон.
– Ну что ты, чужеземец?
– Неужели не хочешь получить самую незабываемую ночь в своей жизни?
