то.
– Нужно время, – ровно выговорил Лленас, глядя прямо перед собой. Грубой насмешки в словах женщины он будто и не заметил. – Сейчас матрица искусственного сознания пуста. Делать запись пока считаю нецелесообразным. Мы ведь имеем дело с живым телом, которое обладает некой двигательной памятью и определенными потребностями. На основании этих потребностей должны сформироваться базовые навыки, и только после этого…
– Сколько времени потребуется? – перебила ученого Элла.
– Не знаю. Прежде никто такого не делал. Несколько дней. Или месяцев.
– Что?
«Идиотка!» – мысленно обозвал ее любовник и сообщник. У них получилось – это главное. Неужели трудно подождать еще, пусть даже несколько месяцев, пусть несколько лет, зная, что ожидание будет вознаграждено? Ведь прежде она умела ждать.
– Что вам нужно, чтобы продолжить работу, мэтр? – спросил некромант Лленаса.
– Кофе, – ответил тот. – Я… не лягу сегодня. Хочу понаблюдать…
– И мы, – заявила Элла. – Мы тоже понаблюдаем. Скоро она встанет? Может…
Магиня недвусмысленно взмахнула рукой, но изобретатель тут же встал между нею и опытным образцом.
– Никакой магии. Вы… можете ее сломать…
Подумалось, что в нем самом что-то сегодня сломалось, но к лучшему это или к худшему, некромант пока не определился.
Кофе Лленасу принесли. После приказали сварить еще и себе. Почти час просидели в подвале, а девица – или как теперь это называть? – за все время даже не шелохнулась, только глаза открывала и закрывала, и стрелка измерителя, в который трижды пришлось заправлять бумагу, продолжала рисовать ровную линию с изредка проскакивающими зигзагами.
Естественно, Элла не выдержала.
– Мы вернемся утром, – решила она и за себя, и за любовника. – Надеюсь, к тому времени оно хотя бы встанет на ноги.
– Я хочу увидеть Адалинду, – некстати очнулся Лленас.
– Обязательно. – Женщина хищно оскалилась под маской иллюзии и обернулась к некроманту. – Идем.
На лестнице, ведущей из подвала в дом, она резко остановилась и, развернувшись, влепила ему пощечину.
– Никогда не смей говорить со мной таким тоном!
Видимо, вспомнила, как он велел ей заткнуться.
«Никогда не смей поднимать на меня руку и обращаться со мной как со слугой», – мысленно ответил некромант, потер щеку и улыбнулся.
– Прости, разволновался. Было от чего.
– О да, – женщина мечтательно закатила глаза, – было. Наш дорогой мэтр Дориан заслужил встречу с возлюбленной… Да? Ты ведь предупредил Луи?
Она определенно растратила все терпение и разучилась ждать, но мужчина подумал, что сейчас это и неплохо. Прогуляются по городу, отвлекутся от мыслей о сегодняшнем эксперименте, а когда вернутся, Лленас, быть может, порадует новыми результатами. Хотя некромант удовлетворился бы уже полученными: Элла, лежащая на металлическом столе и молча хлопающая пустыми глазами, была бы диво как хороша.
Ответа Фредерик ждал долго. Думал, уже и не дождется, когда зеркало, в которое он битый час всматривался до боли в глазах, засветилось, и вместо своего лица, все еще непривычного без усов, эмпат увидел старика в бархатном домашнем халате. Тот выглядел больным и изможденным, но, узнав того, кто его побеспокоил, тут же сбросил маску страдальца.
– Все еще умираете, мэтр Сонти? – тем не менее поинтересовался Фредерик.
– Как видишь, мальчик мой, – рассмеялся архимаг, – как видишь. И не напрасно умираю. Столько гнили разом всплыло.
Неудивительно. Весть о том, что вскоре освободится место в Совете семерых, не могла не взволновать тихий прудик магического сообщества Линкарры, подняв со дна всю муть, но не Фредди об этом слушать.
– Я как раз посреди этой гнили и плаваю, – сообщил он.
– Плаваешь? – прищурился мэтр Сонти. – А я всегда знал, что такие, как ты, не тонут. И кстати, не я один считаю тебя… хм… непотопляемым.
– Мейлан постаралась?
– В отличие от тебя Элла всегда была на хорошем счету у Совета.
– Потому я и не обратился к Совету.
