Тоннели, что коряво вырублены в скале, пещеры с едва сглаженным полом понеслись мимо и назад, на крутых поворотах пробиваю камень насквозь. Я быстро очутился в разветвлённых подвалах и завис в каморке с тряпками и вёдрами, здесь же бочка тухлой маслянистой воды. За спиной закрытая невесть когда тайная дверь, я походя запомнил нужные выступы замка. Дубовая дверь на выход не преграда: я осторожно высунулся. В низкий сводчатый коридор выходит множество решетчатых дверей, в десятке шагов на стене лампа, синеватый свет пахнет магией.
Двинулся вдоль камер, за прутьями страдальцы в лохмотьях. Коридор ведёт в обширную комнату, виден край стола с объедками, а мощный храп эхом протискивается обратно. Я возле последней в ряду камеры, на охапке чистой соломы принц Джетсет, спину подпирает камень стен, ступни без сапог торчат пальцами наружу решётки. Кажется, он спит, глаза прикрыты.
В комнате тюремщика забарабанили в дверь. Храп захлебнулся, лязг засова, размашистый удар створки и возглас: «Опять дрыхнешь, скотина». Я спиной ввалился в камеру напротив принцевой.
– Э-э, молодой человек, у приличных людей принято стучаться!
Я подпрыгнул бы от дрожащего голоса за спиной, если б были ноги. В углу камеры груда костей, пустой череп скалится зубами через один, остальные выбиты. В глазнице резвятся мокрицы.
– Вы меня видите?!
– Конечно!
Череп выпустил сквозь зубы облачко, в формах призрака смутно угадывается человек. Призрак продолжил:
– Мы, мёртвые, видим друг друга. Дайте угадаю: вы – новичок! Я объясню вам всё, правила и, хм, новые возможности!
– Но я не мёртв!!!
– Все так говорят. Ничего, пройдёт.
Старик, а это призрак старика, покивал.
Из коридора звук множества ног, белое сияние раздвигает полупрозрачные стены, взгляд притягивает нестерпимо яркая точка, что колет и бьёт светом наотмашь. Меня прижало к стене, я невольно погружаюсь вглубь. Рядом заохал призрак, спрятался внутрь черепа.
Я пытаюсь воспротивиться свету, тот сразу заметил и полыхнул особенно ярко, меня как бревном вдарило. Когда сознание прояснилось, представил, что свет проходит насквозь, не встречая преграды. Свет поубавил в яркости, почти пропал, я начал различать людей, что стоят перед камерой принца. Поодаль, слева и справа, двое охранников, развернулись спинами к нам и поперёк коридора. Женский зад привалился к решётке камеры призрака, вертикальный прут ровнёхонько делит, половинки булок словно пытаются сжевать железяку, но мешает тонкая ткань. Платье облегает вдоль широких в бёдрах ног, по спине глубокий вырез – от поясницы вверх, на плечи накинута шаль из тончайшего кружева. Волосы забраны в высокую причёску так, что видна шея, тонкая и хрупкая.
В глазах Джетсета жажда свернуть, прямо сейчас!
– Ну что, Мой Принц, – долетели слова Рилайны, в голосе нотки презрения. – Удобно ли вам? Увы, апартаменты недостойны Вашего Высочества!
– Благодарю, Рилайна, – вежливо ответил Джетсет. – Но позвольте возразить, апартаменты приемлемы. В них даже есть некое преимущество.
– Какое же, Ваше Высочество? – делано удивилась Рилайна.
– В них нет места для вас!
Джетсет поднялся и глянул сверху вниз на будущую ведьму. Рилайна резко шагнула к нему, едва не вырвав ржавый прут. Охрана по знаку протопала вон, фаворитка правителя прижалась всей грудью к решётке. Губы зашептали принцу волнующе и жарко.
– Слушайте, принц Джетсет, не перебивая! Забудем, что было. Пройдёт время, и вы поймёте, выбора у меня нет, я должна была сделать… что необходимо!
Амулету хорошо меж грудей Рилайны, тепло и можно тянуть ведьмовскую силу. Разгадал мою уловку и вдарил с новой мощью. Я пробкой вылетел из камер, из дворцового подземелья, поднялся над городом. И только теперь набросилось давящее чувство, быстро затолкав обратно в тело.
Пробую открыть глаза – получилось. Первое что вижу: встревоженное лицо Раифы. Чёрные волосы выбились из-под диадемы, и так огромные, в полутьме зрачки ещё больше. Я вдруг понял, что пропал. И что лежу головой на её коленях! Вскочил, к щекам прилил кипяток.
– Я, это, простите… – залепетал я.
– Вы всегда шлёпаетесь в обморок при виде девушки? Неужели я такая страшная?
