Джонсона.
Как же его звали? Доктор Маршалл?
Маршалл коротко кивнул, дав Джейн тем самым знак приглушить свет. Повернувшись, она увидела лица еще троих человек, присутствовавших в комнате, – Аджайи Вармы, Тома Комптона и Рональда Гиббса. Все трое были в военной форме. Джейн стало тоскливо. Она сделала шаг вперед, взяла дистанционный пульт и подняла голову. Она увидела свое отражение на экране телевизора, прежде чем там появилось изображение. Это был Уолш. Это были его воспоминания.
На экране начался показ старого черно-белого фильма, снятого в большой спешке. Фильм документировал какое-то давнее событие, к участию в котором были привлечены военные; Уолш и раньше видел эту запись, но все равно с прищуром смотрел на зернистое изображение. Шел снег, сверкали вспышки фотокамер. Было темно. И дымно. Очень дымно. По периметру стояли прожектора и заливали крупный объект резким светом, от которого время от времени экран становился белым.
И тут Джейн узнала корабль, окруженный солдатами. Это был челнок «Спероанкора». Она поняла, что съемка производилась в тысяча девятьсот сорок седьмом году на месте крушения, в штате Нью-Мексико. Внутри этого маленького корабля находились Сектилии. Кинооператор подошел ближе и стал задавать вопросы тем людям, которые трудились около корабля. Вопросы он задавал в омерзительно веселом тоне, что никак не сочеталось с серьезностью момента.
Эй’Брай смотрел и слушал, молчаливо погруженный в реакцию Джейн. Она воспринимала его и фильм на разных уровнях сознания, и при этом между ними проносились потоки информации. Эй’Брай не понимал языка, на котором говорили люди, он только чувствовал излучаемые ими эмоции. Джейн изумилась тому, насколько верны выносимые Эй’Браем оценки.
Несколько солдат орудовали какими-то крупными инструментами, чтобы открыть люк, и наконец он поддался и с громким шипением открылся. Кто-то выкрикнул приказ кинооператору, и тот подошел ближе. Кинокамера задрожала, запись стало трудно смотреть. Оператор перестал шутить. Солдаты вошли в корабль с оружием наготове. Кинооператор последовал за ними.
Внутри оказалось четверо Сектилиев – три мужчины и одна женщина. Один из мужчин явно был мертв – его продырявила насквозь какая-то длинная витая деталь пульта управления. Двое Сектилиев были словно бы контужены и передвигались медленно и вяло, как во сне. Видимо, по пути к Земле в какой-то момент их поразила та самая болезнь, от которой теперь страдал Комптон.
Женщина-Сектилий надевала доспехи – в точности такие, в каких теперь была Джейн. Женщина отличалась крайней худобой. Высокая, стройная, с резкими чертами лица. На взгляд Уолша, она выглядела чужеродно и подозрительно.
Ей было приказано прекратить делать то, чем она занималась. Она ответила спокойно и рассудительно, по-менсентентийски, что она никому не желает ничего дурного, а просто хочет уберечь себя от жестокости этой странной и хаотичной планеты. Но эти люди не могли судить о ней трезво – в том числе и Уолш, а Джейн могла, поэтому все, что произошло потом, заставило ее кровь похолодеть.
Два солдата подошли к женщине, а другие окружили не оказывавших никакого сопротивления Сектилиев-мужчин, лежавших около пульта управления кораблем. Женщина сунула руку в рукав доспехов, но солдаты снова приказали прекратить одевание. Женщина прищурилась и медленно продолжала надевать доспехи. Ее лицо при этом оставалось бесстрастным, оно не выражало никаких эмоций. Тогда ее попытались удержать физически. Она оттолкнула солдат с силой, которая их изумила.
Послышались сердитые слова, ругательства. Прозвучал выстрел. Сектилианка опустила глаза, посмотрела на свою грудь и обнаружила, что ранена. Затем она ловко убрала плечи внутрь доспехов, и бронированный костюм сразу закрылся наглухо. Женщина открыла ответный огонь и уложила на лопатки того, кто только что стрелял в нее, мощной ударной волной от запястья. Кинокамера сильно раскачалась. Несколько мгновений подряд было трудно понять, что происходит. А когда камера снова обрела устойчивость, в Сектилианку полетел град пуль. Она, пошатываясь, сделала несколько шагов вперед с поднятой рукой. При этом она посылала перед собой ударные волны. Но вскоре она покачнулась и упала.
На миг экран опустел, а когда снова ожил, на нем появилась совершенно другая сцена. Контраст просто шокировал. Ослепительно-яркий свет заливал комнату сверху. Это была операционная, наполненная мужчинами в белых халатах и марлевых масках, сгрудившимися в центре помещения. Было очень тихо. Мужчины, чем-то занятые, еле слышно переговаривались.
А потом Джейн услышала жуткий крик.
Она невольно прижала руку к губам и ощутила вкус крови – металлическая перчатка поранила ее губы.
Один мужчина, стоявший поблизости, закурил сигарету, пристально наблюдая за происходящим.
Кинокамера двинулась вперед. Мужчины с набриолиненными волосами, в роговых очках обернулись и расступились. На операционном столе лежал обнаженный Сектилий. Это был невысокий коренастый мужчина, его тело покрывала крепкая мускулатура.
Кинокамера придвинулась ближе, и оказалось, что с тела содрана кожа и оно разрезано от глотки до паха. Сектилия вскрывали.
