Джейн прикоснулась к его руке.
– Это безопасно, Алан.
Он тяжело вздохнул.
– Ладно.
– Хорошо. Я подожду здесь, – сказала Аджайя. – Жду от вас полного отчета. Для меня это так волнующе, понимаете? Моя диссертация была посвящена световой терапии больных псориазом.
Джейн и Берген вошли в комнату, дверь за ними закрылась.
– Отвернись, – проворчал Берген.
Джейн без слов отвернулась. Берген развязал пояс на своем халате.
– Мы должны встать на эту платформу или что?
– Мы должны лечь на стекло. С потолка опустится пластина, и мы окажемся внутри этого светового сэндвича.
– Блеск. – Берген вспрыгнул на платформу, лег на спину и растянулся на гладкой поверхности. Места осталось достаточно для Джейн и еще трех человек. Берген прикрыл полами халата свое мужское достоинство, закрыл глаза пластиковыми линзами и сказал: – Я готов.
Вскоре он почувствовал, что Джейн легла рядом с ним. Она произнесла:
– Paratiso.
После этого послышалось негромкое урчание. Сверху на них опустилась пластина. Берген поднял руку и осторожно постучал по пластине костяшками пальцев. Пластина замерла всего в сантиметре над его носом.
Стекло нагрелось. Несмотря на то что глаза были защищены, даже сквозь сомкнутые веки Берген видел слабое лиловое свечение по краям поля зрения. Он гадал, сколько времени продлится сеанс терапии, но задавать Джейн вопросы у него желания не было, поэтому он промолчал и прижал к верхнему стеклу ладонь руки, получившей ожог.
– Алан?
Он вздохнул.
– Что?
– Тебе не стоит смущаться. Это нормальная физиологическая реакция.
Ее слова прозвучали четко и ясно – словно были отрепетированы.
– Я это знаю. И нам не стоит об этом говорить.
Именно поэтому он и не поддерживал долгих отношений ни с одной девушкой. Терпеть не мог препарировать эмоциональную дребедень.
Но Джейн это не остановило. Она продолжала – не так уверенно, но все же…
– Я знаю, что ты видел ВМУ[12]. Я просто… Не хочу, чтобы у тебя создалось неверное впечатление. Я польщена. Правда. Но случайный секс меня не интересует. Ты… Я просто подумала, что тебе стоит об этом узнать.
ВМУ? Вот как. Когда он увидел эту штучку в животе Джейн, он так и подумал, что она как-то связана с контролем деторождения. Ее смущение это подтвердило. «Интересно, – подумал Берген, – это она сама придумала или идея принадлежит НАСА?» Но тут он понял, что главное в словах Джейн не это.
Ему нужно было сказать ей что-то такое, чтобы возникло некое равновесие… Успокоить ее, но при этом не захлопнуть никакие двери. Тянулись минуты. Как насчет того, чтобы сообщить ей, что ему хотелось бы завязать с ней настоящие отношения, – но так, чтобы это не показалось глупым после случившегося?
Его голос зазвучал чуть более хрипло и оборонительно, чем ему хотелось.
– Ты все слишком сильно усложняешь. Я ровным счетом ничего не знаю насчет ваших дамских штучек. И никаких предположений насчет тебя я не делал. Я на тебя не так смотрю, Джейн.
– О… Я не… То есть… Ты…
Берген проговорил немного мягче:
– Джейн, ты красивая де… – Он спохватился и вовремя исправил себя: – Женщина. – Он выдохнул сквозь сжатые губы. – Послушай, что бы я сейчас ни сказал, прозвучит глупо. И будет неправильно… Ты ведь это понимаешь, да? Мы можем просто не говорить об этом?
Джейн тихо шмыгнула носом.
– Тебе и без этого достаточно переживаний. И не нужно тебе думать о…
