геля. И этих кратких мгновений было достаточно, чтобы убедиться в том, что она здесь, что она цела и что ее каким-то образом ремонтируют, а потом на нее снова наваливался сон, и во сне она бродила по неведомым землям, прикасалась к чужим звездам из десятков воспоминаний, взятых из сознаний тех существ, к которым прикасался разум Эй’Брая.
Теперь неподвижной осталась только сломанная нога. Остальные конечности плавали внутри ослабленной матрицы из паутинных волокон, поддерживавшей Джейн. Крошечные механизмы, обитатели ванны, по-прежнему суетились около нее, словно деловитые насекомые. Джейн лежала в тишине и неподвижности и чувствовала – на каком-то непостижимом уровне, – как волокна проникают в ее кожу, прошивают кровеносные сосуды, наполняют ее тело различными медикаментами, от действия которых Джейн то хотелось пошевелиться, то, наоборот, возвратиться в тихие уголки сознания Эй’Брая.
Ее руки стали слабыми и вялыми. Джейн рассеянно водила ими вдоль тела. Онемение тела вызывало у нее беспокойство. С большим изумлением она обнаружила, что вся ее одежда испарилась, чтобы волокна получили больший доступ к ее телу.
Всякий раз, стоило ей очнуться, она ощущала присутствие Эй’Брая, но он с ней не общался. Он был слишком сильно занят всеми насущными потребностями корабля и позволял себе отдохнуть лишь на краткие мгновения. Он был для Джейн бережным напоминанием о жизни в полузабытьи.
Ей приснился Алан… страстные поцелуи… глаза с отяжелевшими веками и лихорадочно-горячая кожа… запах мускуса и привкус соли… переплетения рук и ног… дрожь и боль… она раскрылась для него… ее руки скользят по его широкой спине… она обхватывает его ногами… тяжело дышит… обнимает его крепче…
Она очнулась и обнаружила, что ее бедра трутся о крепежные волокна, а пальцы пытаются избавиться от пут.
У нее закружилась голова.
Ее тело напряглось от ожидания, замерло в критической точке. Достаточно было легчайшего прикосновения – и она уплывала на волнах блаженства. Блаженство умножалось стократно в ее сонном, затуманенном сознании, ее тело выгнулось, дрогнуло…
И она закашлялась.
Опомнившись после шока, она стала пытаться сделать вдох, но воздуха не было. Сердце было готово взорваться у нее в груди. Пятки судорожно забарабанили по дну ванны. Она захлебывалась, пыталась откашляться, пыталась наполнить легкие несуществующим воздухом, металась в волокнистых путах.
Однако за несколько секунд устройство все исправило и наполнило альвеолы легких количеством кислорода, соответствующим частоте ее сердцебиения. Но Джейн не желала больше терпеть.
Она начала метаться и биться головой, руками, ногами о края ванны в слепой ярости, отчаянно пытаясь выбраться на поверхность.
Эй’Брай поспешно пришел в ее сознание, чтобы ее успокоить. Он пытался заверить ее в том, что ждать осталось недолго.
Ей было все равно. Она стала отталкивать от себя Эй’Брая. Она ждала слишком долго. Ей нужно было увидеть товарищей, убедиться в том, что с ними все хорошо.
Джейн почувствовала, как в кровеносные сосуды хлынуло прохладное успокоительное лекарство. Она вцепилась пальцами в волокнистые ленты, попыталась растянуть их и освободиться. Но даже несмотря на подкачку порции воздуха в легкие и действие адреналина, она не могла противостоять притоку лекарств и не сумела высвободиться из паутины лент, державших ее внутри ванны.
Постепенно ее движения замедлились, как и ритм сердцебиения. Мышцы расслабились, обмякли, волокна перестали врезаться в руки и ноги. Вскоре Джейн почувствовала, как тонкие волоконца вновь приступили к едва ощутимым процедурам. Горло Джейн сжалось от рыданий, которым не суждено было прозвучать. Слезы отчаяния подступили к глазам. Джейн закрыла их и уплыла в сон.
Джейн открыла глаза в полумраке. Яркий свет погас. Она заморгала. Ресницы и веки больше не тянуло вниз, на глазные яблоки ничто не давило. Она резко вдохнула и выдохнула с изумленным смехом. Она уже не находилась в гелевой ванне. Как же это произошло?
Услышав шаги, Джейн замерла, всеми своими чувствами настроившись на этот звук. Она не могла понять, где находится и как здесь оказалась. Она поискала в своем сознании Эй’Брая, но тот молчал – не был на связи с ней. Джейн попробовала успокоить частое дыхание и поискать ответ – что же с ней случилось?
– Джейн? – произнес полусонный голос. – Ты проснулась?
– Алан? – Ее голос прозвучал тоненько, по-детски. Она закашлялась с непривычки – давно не разговаривала. – Где мы?
До нее донеслось шуршание ткани и негромкие шаги босых ступней, потом – сухой звук ладони, скользнувшей по стене. И тут перед в ней в нерешительности остановился Алан. Он переминался с ноги на ногу и смотрел на Джейн с тревогой. На нем была
