почти ненавижу Голда за то, что он меня в это втравил. Наверное, будет.
Все повторилось – камень, удар, слова жреца.
И снова плеснула вода, и усатое рыло снова показалось над помостом. Причем точно на том же месте и точно с теми же движениями, разве что под конец оно еще и лапой помахало: мол, молодцы, прихожане. А вот это странно. Два раза на одном и том же месте, с одними и теми же движениями?
Вода снова сомкнулась над жуткой тварью и ее жертвой.
– Великий Речной Зверь доволен. – Жрец выглядел очень усталым, он покачивался, будто пьяный, и говорил куда тише. – Радуйтесь, люди!
И сектанты начали радоваться – они кричали, приплясывали и обнимались. Они только что убили двух детей, ну как не отпраздновать такое событие?
– Каждого, – скрипуче пообещала Настя. – Лично.
– Это само собой, – подтвердил я. – Голд, сволочь ты, вот что я тебе скажу.
– Надо было, чтобы ты все сам увидел, – не поворачиваясь ко мне, ответил Голд. – Лично. Иначе не поверил бы, какими люди бывают скотами. А ее я с нами не звал.
Я хотел ему сказать, что мне это и без него хорошо известно, но промолчал. Мог бы и не поверить. Не потому что не бывает, а потому что люди постоянно нужны для других целей и в других местах. Так что эта цель – сектанты являлась бы второстепенной, а то и вовсе забылась со временем. А теперь не забудется, с гарантией. Как только с переговоров с кочевниками вернемся, сразу сюда наведаемся. А до того разведку сюда отправить надо, посмотреть, что они еще по вечерам делают, не каждый же раз у них такие забавы? Распорядок, расположение охраны, размещение людей по лагерю, наличие постов. И еще – во сколько они спать ложатся и во сколько встают. Думаю, что мы их сонных резать будем, под утро, в «час волка». Самое оно – сон сладкий и уже светает, так что ни одна тварь не уйдет, матерью клянусь. И именно резать, жалко на эдакую погань патроны тратить.
Раздались хлюпающие звуки. Настю тошнило. Эва как, тут и такое есть? Не знал.
– Это от эмоций. Не смотрите на меня, – прохрипела она, и ее снова скрутил приступ.
Азиз молчал, не знаю, что творилось в его лысой голове, но толстые губы беззвучно шевелились. То ли он молился своим черным богам, то ли что-то кому-то тоже обещал. Не знал, что его что-то может впечатлить. Хотя не исключено, что та тварь подводная так его зацепила. Он не любит непонятное и неизведанное и старается держаться от него подальше.
– О, сейчас оргия начнется, – сообщил нам Голд, он не отрываясь смотрел на происходящее. – Все как всегда, ничего нового.
– Оргия? – непонимающе спросила у него Настя, вытирая рот.
– Свальный грех, – пояснил консильери. – Это совершенно логичное завершение мероприятия. Для сект, разумеется. Это их объединяет, делает одним целым. Сват, посмотри-ка на их лидера. Чего это он?
Я прильнул к щели.
Великого жреца вели под руки, он, как видно, совсем ослабел. Интересно, что его так вымотало? Не два же удара? И не вопли в толпу?
Его завели в шатер, туда же нырнуло грудастое существо и двое из четырех помощников.
– Странно, да? – Голд, прищурившись, смотрел на меня.
– Может, потом это обсудим? – Настя кхекнула в кулак, сплюнула, вытерла пот со лба и протянула к Голду руку. – Автомат отдай и пошли отсюда.
– Автомат на, – вернул ей оружие Голд. – А уйдем чуть позже – пусть спариваться начнут, тогда тут такой гвалт поднимется, что дела никому ни до кого не будет. Костров стало больше, как бы не заметили нас.
Это да. Один за другим разгорались костры, белые балахоны летели на землю, как опадающие лепестки, и дальнейшие действия этих существ не вызывали никаких сомнений.
– Тебе не надоело все время быть тем, кто постоянно прав? – нехорошо глядя на Голда, спросила Настя. – Наверное это жутко противно – все всегда знать наперед.
– Это моя работа, девочка, – безынтонационно ответил ей Голд. – Я просто ее хорошо делаю. И не надо держать на меня зла. Прости за банальность, но я и в самом деле делал так, как будет лучше. Если бы у нас было хотя бы тридцать процентов шансов на то, что мы выбьем верхушку секты и спасем малышей, я бы первым открыл огонь. Но у нас их не было. Не веришь мне, спроси у Свата, он тебе то же самое скажет.
– Если бы Азиз взял «детка», – сказал вдруг зимбабвиец, – тогда да. Тогда я прикрыть отсюда, вы заходить оттуда. Дети
