– Наши надсмотрщики тогда одного из них схомутали и в лагерь привели, – не тая, ответила Китти. – Ромул его подробно расспросил, прежде чем убил, а я все слышала. Да все слышали, кто хотел. Ромул тогда еще нам все говорил: «Вот что с вами быть могло, если бы не я».
Нет, все-таки как многообразны пути людей в Ковчеге, как они только над собой и ближним своим не изгаляются. Хотя конкретно этот, дикий путь изначально ущербен. Бегать им голыми ровно до той поры, пока туда кто-то посерьезней Ромула не доберется, на этом все и кончится для «новых дикарей».
– Только вот дикие-то они дикие, но злопамятные и хитрые, – продолжала тем временем Китти. – Мы ведь к тому озеру потом еще раз пошли и в ловушку угодили – двое наших в яму упали, а в ней – колья острые, так они там и померли. А сразу после этого кто-то из леса, который недалеко был, проорал: «Не ходите сюда больше, это наша земля и наша вода». Вот так.
– И не ходили больше? – уточнил я.
– Ромул со своими ходил еще один раз, – отозвалась Китти. – Ушли всемером, вернулись вчетвером.
Это потому что он был гражданский. Пошли бы мы – другой был бы расклад. Хотя мы просто так никого силой забирать с собой не стали бы, сначала попробовали бы поговорить на месте. Лучше худой мир, чем добрая война, по крайней мере пока.
– Э-э-эй! – донеслось до нас. – Эге-ге-э-эй!
– О, началось, – заметил Тор, проходя мимо нас. – Давно не слышали.
Он как обычно был невозмутим, и эти крики не вызвали у него никаких эмоций, по крайней мере видимых.
– Скажите, а у этого парня кто-нибудь есть в вашем лагере? – поинтересовалась вкрадчиво Китти. – В смысле женщина?
Старею. Вот уже и в качестве амурного объекта не рассматриваюсь и все, на что теперь, похоже, годен, – быть кем-то вроде информатора.
– Не припоминаю, – ответил ей я. – Наверное, нет.
– Это хорошо, – просто-таки плотоядно мурлыкнула Китти у меня за спиной.
Скоро к первому голосу присоединился второй, потом третий. Они звучали со всех сторон, люди явно боялись, но шли вперед, с надеждой и симпатией глядя на «волчат», то и дело фланирующих мимо них с автоматами на изготовку.
Волей-неволей нам все-таки пришлось сделать привал – резервы сил у наших спутников были не бесконечны. Да и нам отдых тоже был нужен, по крайней мере тем, кто тащил груз. Голоса тут же зазвучали вокруг круга, который мы образовали, – такая форма стоянки была оптимальной. В центре находились дети, за которых я зря переживал, – эти вопли их порядком перепугали, и они жались к Лиане.
Вскоре за деревьями замелькали и тени, я сам видел одну из них, поманившую меня рукой.
– Я вроде как голос Флая слышал, – шепнул мне Крепыш. – Серьезно.
– А ты что хотел? – так же тихо ответил ему я. – Эта тварь, похоже, проецирует голоса и очертания тех, кого сожрала. Достался ей наш Флай, вот она его в дело и пустила. Так сказать, безотходное производство.
– Смотрите, там Сержио, – взвизгнула одна из женщин, вскакивая. – Вон, за кустами!
– Сиди, – тут же одернула ее соседка, схватив за кусок ткани, который был намотан у ее товарки на бедрах. – Какой Сержио?
– Да точно! – не успокаивалась та. – Зовет меня!
– Сержио был ее приятелем, – пояснила Китти, сидящая рядом со мной. – Он тогда ушел с теми, кто с Ромулом разругался, обещал за ней вернуться.
– Вот и вернулся, в каком-то смысле, – заметил я и подал знак Джебе, чтобы тот, если что, женщину, которая все голосила, придержал, не дал ей в лес убежать.
И не зря, он едва успел перехватить ее в последний момент. Клянусь, что, когда «волчонок» придавил ее к земле, где-то в глубине леса, там, где была расщелина, кто-то мстительно-зло завыл. Видно, хозяин этой земли понял, что люди, которые сейчас находятся в его владениях, не собираются просто так бежать на его зов.
Я был очень удивлен, что мы не оставили в этом сосняке никого. Вот вообще никого. Удивлен и горд. По сути, это была первая не спонтанно, а толково и слаженно проведенная удачная акция в этом мире. Пусть она была лишь частью другой операции, которая, увы, не обошлась без потерь, да и вообще еще не закончена, но все-таки!
Ночь мы провели в лесу, выбрав среди местной мокроты место посуше. Все были вымотаны, да и не столь принципиальным было добраться до степи именно сегодня. Главное – самый паршивый и тяжелый участок дороги остался позади, за спиной.
Степь мы увидели только к середине следующего дня. Деревья расступились, и перед нами возникло травяное раздолье. Мы, привычные к нему, и то прониклись контрастом, что уж говорить о людях с лесной поляны, которые вообще ничего, кроме
