осаде.
Самым удобным вариантом было уходить в сторону проспекта Мира и дальше дворами на Московский. А там до «Форт- Диалога» рукой подать.
Наиболее опасной частью этого плана была попытка пересечь проспект Сююмбике. Идти там было недалеко, однако весь проспект простреливался снайпером, а из укрытий здесь были только трупы его же бойцов.
Извиваясь, подобно змею, халиф перебирался через трещины в разбитом асфальте, двигаясь от трупа к трупу. Снайпер то ли не видел его, то ли не считал достойной внимания целью, предпочитая увлеченно палить по моджахедам, продолжавшим вести бой с другой стороны улицы. Добравшись до бордюра, халиф перекатился через него и оказался под прикрытием одноэтажного здания – котельной или трансформаторной, построенного в виде лежащей буквы «Г».
Халиф позволил себе встать и отряхнуться, даже расслабился немного, подумав о том, что самое страшное уже позади.
– Руки вверх! – раздался из-за спины правителя приказ. Маска противогаза глушила голос, но он все равно был слишком высоким как для взрослого мужчина, так и для женщины. Будто принадлежал ребенку.
– Ты что себе там вообразил, пацан? – как можно более ровным голосом спросил правитель.
– Ствол на землю. И пистолет сбрось. – Пацан явно не собирался вступать в диалог.
Через секунду в затылок Халифа ткнулся ствол автомата, и исламисту пришлось исполнить приказ мальчишки. Он сбросил с шеи ремень автомата, аккуратно опустил оружие на землю, расстегнул клапан кобуры и отправил к автомату свой ТТ.
– Пять шагов вперед, – последовал еще один приказ.
– Может, тебе еще сапоги помыть, сын полка? Чего еще хочешь?
– Давай! – Сын полка ощутимо ткнул стволом в затылок правителя, заставив его поморщиться от боли.
Халиф напрягся. Попадать в плен ему было нельзя, военные так или иначе захотят рассчитаться за своих погибших, начиная со старой администрации перехода на «Ак мечети» и заканчивая расстрелянной разведгруппой и теми, кто погиб сегодня. В живых его не оставят точно. Да и убьют, скорее всего, самым мучительным способом.
В голове халифа промелькнули сцены расправ, которые устраивали воины ислама во время Первой чеченской над попавшими к ним в руки федералами. Только теперь в роли пойманного русского солдата был он сам.
– Пять шагов вперед! – заорал пацан и еще раз ударил халифа стволом куда-то между лопаток.
Стоять было нельзя – взбесившийся мальчишка способен попросту расстрелять правителя на месте.
Отчаяние придало правителю сил и заставило мозги работать быстрее. Он сделал шаг вперед, а через секунду, когда поверивший в свою победу мальчишка наклонился, чтобы подобрать оружие, резко развернулся и его ударил ногой.
Если судить по росту, пацану можно было дать от двенадцати до четырнадцати. Ничего странного в том, что военные заставили парня воевать, халиф не видел – в родном ауле из всех мальчишек с колыбели воспитывали воинов.
В глазах Николая появились страх и отчаяние, когда он увидел ликование на лице предводителя разгромленных воинов ислама. Халиф вынул из ножен свой кинжал, одна из граней клинка тускло блеснула под светом внезапно выбравшейся из-за туч луны…
Нельсон кивнул, переложил паяльник в левую руку, а правую протянул ему. Николай обхватил ладонь мужчины своей, попытался сжать, но она была словно выплавлена из стали.
Когда рукопожатие распалось и Нельсон двинулся прочь, Николай заметил на себе задумчивый взгляд Ильи.
– Ты точно хочешь быть похожим на него? – поинтересовался инвалид у своего подопечного, едва Нельсон скрылся за дверью своей квартиры.
Ребенок только кивнул и с надеждой посмотрел в глаза своего воспитателя. Тяжело вздохнув, тот ответил на молчаливый вопрос, отчетливо читавшийся во взгляде мальчишки.
– Если завтра все закончится нормально, я попрошу его взять тебя в ученики…
Нельсон резко выдохнул и закашлялся, удивляясь, что все еще жив. Сознание вернулось к нему резко, а вот тела своего он практически не чувствовал и не понимал, почему.
Мародер медленно попытался встать, опираясь на ладони, но боль, только что чувствовавшаяся тупо и глухо, будто с похмелья, резко стала острее и сильнее, заставив его снова упасть, на этот раз лицом вниз.
С трудом перекатившись на спину, Нель ощупал дырки в металлических пластинах и бронежилете и поднял пальцы к глазам, ожидая увидеть на них кровь. И сильно удивился, когда не увидел.
Короткий смешок перешел в приступ мучительного кашля, во рту стало солоновато, Нельсону захотелось снять с лица
