–
– Ладно!
– А это я пока заберу, – сказал я и вытащил пистолет из его кобуры.
Мы отъехали от бордюра.
– Парень в том фургоне пытался меня убить. Я должен узнать кто… и почему! Врубай сирену! – крикнул я.
Коп подчинился, и вскоре мы уже мчались по Гей-стрит на скорости восемьдесят миль в час. Но фургон успел оторваться, и я нигде его не видел.
– Ушел! – заорал коп, стараясь перекричать сирену.
С виду он был года на два старше меня и напуган до смерти. Возможно, это была его первая скоростная погоня.
– Где-то свернул! – крикнул я в ответ. – Притормози немного. Ты поглядывай влево, я буду смотреть справа.
Коп глянул в зеркало заднего вида. Я резко обернулся. За нами гнались две полицейские машины. Автомобили штатских, давая им дорогу, съехали на тротуар.
– Не останавливайся! – рявкнул я. – Остановишься – пристрелю!
Конечно, ничего такого я бы никогда не сделал, но коп об этом не знал. Он понимал только одно – что я спятил. А что еще он мог обо мне подумать, когда я влез к нему сплошь в ссадинах и в окровавленной одежде?
– Вон там! Туда! – завопил я, показывая в сторону узкой боковой улицы. – Сворачивай! Сворачивай!
Коп резко выкрутил руль вправо. Задние колеса сцепились с асфальтом, машину занесло, а преследующие нас полицейские успели ударить по тормозам и чудом не задели нас, пока мы вписывались в поворот. Фургон еще раз круто взял вправо, но в этот раз уже не пришлось говорить молодому копу, что ему делать. Он повторил маневр фургона, и теперь мы чуть ли не подталкивали его бампером.
Я опустил стекло со своей стороны. В лицо ударил ледяной ветер.
– Держись как можно ближе! – проревел я сквозь кряканье сирен и радиопереговоры. – Буду стрелять по колесам!
– Так только в кино бывает! – прокричал в ответ коп.
Я вывалился в окно, ухватился левой рукой за кронштейн с мигалками, подтянулся и открыл огонь. Мы ехали по узкому, чуть шире фургона, мощенному булыжником переулку. Красно-черные кирпичные стены домов пролетали всего в паре дюймов от моей щеки. Я полностью сосредоточился на стрельбе и не заметил появившихся впереди металлических баков для строительного мусора.
Зато рассыльный заметил.
Мигнули стоп-сигналы, но смысл этого не дошел до моего сознания, я продолжал яростно палить – и все мимо цели. Возможно, этот трюк и правда только в кино срабатывает. А в следующую секунду мой коп тоже ударил по тормозам, и нас занесло.
Мы врезались в фургон. Меня оторвало от машины, и я приземлился на сваленные у дома пластиковые мешки с мусором.
Рассыльный дал задний ход и начал оттеснять нашу машину. Та жалобно завизжала. Я вскочил на ноги, запрыгнул на подножку и ухватился за кронштейн бокового зеркала. В этот момент фургон рванул вперед и, чтобы не врезаться в бак, вильнул влево. А мне, чтобы не врезаться в бак, пришлось прижаться к двери. И тут оконное стекло разлетелось вдребезги. Я увидел в боковом зеркале отражение руки с пистолетом. Ну, это нормально, что у него в кабине был пистолет. У меня бы тоже был. Я пригнулся, а рассыльный принялся палить в разбитое окно. Моя нога постоянно соскальзывала с подножки, я намертво вцепился в кронштейн зеркала.
Когда мы вылетели из переулка на перекресток, фургон приподнялся над землей фута на два. А когда мы приземлились, меня так тряхнуло, что левая рука сорвалась с зеркала, и после я болтался на одной правой, колотясь плечом и щекой о дверь, потому что рассыльный, пытаясь избавиться от меня, резко взял влево.
Он начал набирать скорость. Мои пальцы онемели от холода. Вряд ли бы я долго так провисел. Но, отпусти я зеркало в тот момент, меня бы затянуло под фургон, и задние колеса размазали бы меня по асфальту. Полезь я в окно – получил бы пулю в голову. А если бы прыгнул, то ударился об асфальт на скорости шестьдесят или даже семьдесят миль в час.
Теперь разлетелось вдребезги уже и зеркало над моей рукой. Гад стрелял в ту часть меня, которую видел.
Это помогло принять решение. Я схватился левой рукой за дверную ручку и отпустил зеркало. Меня развернуло, и я несколько секунд болтался, пока наконец не нашел опору для ноги и не вцепился в ручку второй рукой.
Из этого положения я видел, что нас быстро догоняют три полицейские машины. Вспыхивали проблесковые маячки, крякали сирены. А впереди, кварталах в четырех, еще три встали бампер к бамперу и перекрыли дорогу. Они его загнали.
«Тормози, придурок! – мысленно велел я ему. – Сейчас самое время тебе затормозить…»
Я подумал, что они его загнали, и сами копы тоже, очевидно, так решили.
