Начался снегопад. Колючие снежинки постепенно превратились в мокрые хлопья размером с приличный ноготь.
Эшли вдруг остановилась и плотнее прижала рацию к уху, а второе заткнула пальцем. Снег облепил мех на капюшоне, ее круглое лицо окружила овальная рамка из сверкающих кристаллов. Эшли была без косметики, ее щеки порозовели от холода, а губы чуть посинели, но мне казалось, что она еще никогда не была так прекрасна.
– Что там? – спросил я.
– Тсс! – Она послушала еще несколько секунд. – Говорят о посылке… уже в пути… Похоже на голос Нуэве… Все подразделения на площадке, готовы встретить… Нуэве на подходе…
– Посылка?
Эшли посмотрела на часы:
– Тридцать минут.
– Что за посылка?
Эшли пошла вверх по склону обратно в лес. Я устремился за ней. Наши ботинки скрипели по свежему снегу.
– Полагаю, это замена СУ тысяча тридцать один в твоем кармане, – сказала Эшли.
– Нуэве получит его, и нам конец.
– И какой план?
– Надо остановить его раньше.
– Это скорее цель, а не план, – заметил я.
– Я открыта для предложений.
Я попытался сформулировать хотя бы одно.
Нас двое против целого подразделения агентов АМПНА. Эшли – опытный оперативник, да и я не новичок в таких делах. И все- таки нас только двое, а их куча плюс Нуэве, который не склонен щепетильничать и волноваться насчет потерь. Даже если мы возьмем заложников, его это не остановит. Лобовая атака равносильна самоубийству. Но как пробраться туда незамеченными? Эшли знают в лицо, а уж меня тем более.
– Надо устроить какую-нибудь диверсию, – сказал я. – Пожар или взрыв. Они отвлекутся, а мы тем временем…
– Что мы будем взрывать, Альфред? У нас только одна бомба, и та у тебя в голове.
И тут меня осенило. Я остановился. Эшли так спешила попасть на площадку до приземления вертолета, что сперва не заметила, что я отстал. Затем повернулась и уставилась на меня:
– В чем дело?
– Я понял. У нас есть то, что ему нужно.
– Знаю, но скоро у него будет дубликат.
Эшли смотрела на меня с тревогой, словно боялась, что я окончательно спятил.
– Нет, – сказал я. – Коробочек может быть сотня, но Альфред Кропп – один.
01:17:04:39
Двадцать пять минут и тяжелый переход через густой лес, да еще снегу навалило…
Вертолет зависает над посадочной площадкой в долине в канадской глуши…
Сорок вооруженных агентов охраняют периметр…
…и брюнет с тонким лицом и пронзительными темными глазами ждет, опершись на черную трость и думая, может быть, что пацану следовало прикончить его, когда выдался случай, потому что теперь игра окончена…
…а пацан лежит на брюхе за деревьями в дюжине ярдов от вертолетной площадки и потеет, несмотря на холод, и на бровях у него сосульки; он молится о дополнительном ходе в игре, которую Оп-девять считает сыгранной…
– Сейчас? – шепчет девушка, лежащая в снегу рядом.
– Еще нет.
Ход надо сделать до того, как Нуэве подойдет к вертолету. Главное – рассчитать время. До этого момента у пацана не было выбора, он двигался в кильватере событий, и вот настал миг, когда он либо начнет управлять ими, либо погибнет под их лавиной. В шато его ждет доктор Мингус со скальпелем и пробирками.
Поэтому, когда полозковые шасси вертолета касаются обледеневшего бетона, пацан вскакивает и мчится прямо к площадке. Он бросает АК-47 и поднимает руки. В одной пусто, в другой черная коробочка. Большой палец лежит на синей кнопке.
Пехотинцы ничего не понимают. Они вскидывают винтовки и берут на прицел его долговязую фигуру, их пальцы подрагивают на спусковых крючках.
