Она немного помолчала и ответила:
– Потому что я знаю, каково это – потерять все. Я ведь поступила в Отдел полевых операций сразу после колледжа. У действующего оперативника не может быть прошлого… семьи… друзей… Этим занимается Медикон… АМПНА «убивает» всех своих оперативников. Фальсифицирует их смерть… Меня же на самом деле не Эшли зовут. А после ухода я не смогла вернуться к прежней жизни. Все, кто меня знал, считают, что я умерла… Мне дали новое имя и предоставили новое место жительства, но я все равно оказалась никем. Я не смогла стать той, кем была раньше, но Эшли оставаться тоже не могла. Я была совершенно одна.
– Значит, тебя зовут не Эшли?
– Нет.
– А как?
– Гертруда.
Я поразмыслил над этим.
– Можно, я все-таки буду звать тебя Эшли?
Я почувствовал щекой, как она улыбнулась.
– Иногда я думаю о ней как о каком-то другом человеке, – ответила она. – Гертруда. Девушка, которую я знала когда-то очень давно. Вот она-то и умерла по-настоящему.
Я кивнул:
– И со мною так же. Того, кто был до меча, больше нет. Я по нему иногда скучаю. По себе прошлому. Даже прикидываю, а вдруг у АМПНА есть машина времени? Может такое быть?
– Вряд ли.
– А было бы здорово.
– Если бы она была, мне бы сейчас снова стало шестнадцать.
– Правда? А почему?
Эшли только вздохнула, и после мы какое-то время не произносили ни слова.
– Ты замолчал, – сказала Эшли.
– Вампиры.
– Вампиры? Это пальцем в небо.
– Просто этим утром я думал о вампирах. Никогда не понимал, чем они так сильно привлекают, особенно девчонок. Понятно, что они обычно красавцы и обладают сверхъестественными силами, а еще у них типа трагичные судьбы, и девчонки их жалеют. Может, потому, что они благословлены бессмертием, но прокляты смертью.
– Или потому, что они стильно одеваются, – добавила Эшли. – Ни разу не видела зачуханного вампира.
– И еще они всегда симпатичные и подтянутые. Толстых и безобразных не бывает.
– Может, это потому, что любовь слепа, – задумчиво сказала Эшли, и голос ее стал тише, как будто она начала засыпать. – С этим ведь ничего не поделаешь? С тем, в кого влюбишься. А сделать иногда хочется. Готова что угодно отдать.
– Чтобы что?
– Чтобы не любить!
Эшли ударила меня носком по голени, но не сильно, а для видимости, как принято у девчонок.
– А ты? – спросил я. – Ты влюблялась в кого-нибудь?
– Да… был один. Мы расстались.
– Почему?
– Я решила уйти из Конторы, а он стал новым Оп-девять.
– Нуэве? – Я обалдел. – Нуэве был твоим кавалером?
– У меня дурной вкус.
– Эшли, он же хотел тебя застрелить!
– Представь себе, я знаю. Урод. Но статус Оп-девять освобождает от извинений и сожалений.
– А я вот прошу прощения за то, что стрелял. И сожалею, что втянул тебя в эту историю. Эшли, сейчас ты не веришь, но я тебя вытащу. Обещаю, мы выберемся и подадимся туда, где нас не найдут.
Эшли молчала целую минуту.
– Нет такого места, Альфред, – наконец сказала она и поцеловала меня в шею.
А я снова подумал о вампирах. О том, как их поцелуи даруют жизнь через смерть.
