Да, он был весь переломан и лишен Силы – но для магов такого уровня это не означает скорую смерть. Залечит раны и восстановится. К счастью, мы с Нелли можем не допустить этого.
– Я ждала этой минуты всю мою жизнь. – Светлая волшебница выступила вперед и подняла руку с обломком меча. От ее катаны осталось лезвие едва ли в ладонь длиной – гладкое, как зеркало, и острое, как серп: не более чем кинжал с длинной рукоятью.
– Всю жизнь? Какая честь для меня. – Дориан сплюнул кровь на пол. – О, неужели ты сейчас будешь тыкать в меня этим сломанным ножичком? А ведь я почти успел влюбиться в тебя, красотка.
– Ты убил всю мою семью, негодяй.
– Что с того? – рассмеялся Темный. – Я убил много семей.
– Ты сделал инвалидом моего дядю…
Дориан с прищуром всмотрелся в лицо Нелли. Светловолосая хрупкая девушка, дрожа от холода и усталости, замерла над ним, словно ангел мщения, и короткая заточенная полоска металла в ее руках холодно блестела. Кто знает, что шевельнулось в его черной душе, какие ее черты он узнал?
– О-о, – протянул он, – так ты – маленькая племянница Книжника? Древняя история. Я бы на твоем месте уже давно бы все забыл. Да, надо уметь прощать врагу!
– Я помню каждый их стон!
Он криво усмехнулся, демонстрируя выбитые, раскрошившиеся зубы:
– А говорят, Светлые добрее нас. Как можно быть такой злопамятной девкой…
– Книжник тоже жив, знай это!
Дориан поцокал языком:
– Ты еще не поняла? Да плевать мне на твоего Книжника. Я просто развлекался.
И в подтверждение своих слов он снова сплюнул на пол кровавый комок.
– Я поняла, что ты такое, – по щекам Нелли катились слезы, – ты демон, бежавший из ада. Но сегодня ты наконец отправишься восвояси.
Она поднесла обломок клинка к горлу Темного. Дориан попытался закрыться единственной здоровой рукой, но Нелли пинком обездвижила его. На какой-то миг ее пленник, казалось, поддался страху – веки его задрожали и дыхание участилось, – но тут же овладел собой.
– Знаешь, а я помню твою мамочку, – осклабился он, – мне она очень понравилась, да. Нежная штучка, вроде тебя. Помню, как она кричала, просила не убивать.
– Нелли, – прошептал я, – хватит этого яда. Режь.
– Вы не убьете меня, – рассмеялся кровавыми пузырями Дориан.
– Я, – сквозь слезы ответила Нелли, – убью тебя прямо сейчас.
Гладкое лезвие в ее руке сверкнуло, и Темный вжался в стену. В один короткий миг я увидел его отражение в зеркальном металле катаны и вздрогнул – это был безобразный высохший старик с крючковатым носом и косматыми, похожими на грязную паклю волосами.
– Хорошо, – прошипел Дориан, нервно облизываясь, – ладно, убей, убей, убей… Но если я умру – об этом узнает Завулон. У меня есть с ним связь! Он лично отправил меня стеречь эту дорогу; он поймет, где я умер. Ты отомстишь мне, глупышка, – но сюда сразу пришлют патруль.
– Блеф, – сказал я, – у него не осталось Силы, чтобы воззвать к Завулону.
– Убей меня и проверь.
Дориан распахнул пропитанную кровью сорочку.
– Мне не нужно входить в Сумрак, чтобы испортить вам игру, Светлые. Вот где моя Сила. Если попробуете его снять – Завулон узнает. Если я умру – Завулон поймет.
Большой круглый амулет на его груди являл собой произведение искусства. Металлические узоры и кружева сливались с тонким каркасом. Не представляю, что это за сплав – он казался черным, как сама Тьма, с редкими вкраплениями алых и зеленых драгоценных камней. Я видел драконий глаз, и многоногую свастику, и перекрещенные молнии. Я видел изображения рук, сложенных в древние колдовские знаки, и некоторые руки были четырехпалыми. Я видел длинную змею, пожирающую свой хвост, и истлевшего мертвеца на троне, а перед ним – падших ниц людей. Амулет плотно прилегал к мертвенно-белой коже своего хозяина, будто врос в тело или впился множеством паучьих лап. Его магия была израсходована в сражении, но где-то в глубине действительно дремал небольшой запас Силы.
