Мороз по коже от одного лишь имени, и страшно представить, что она сзади стоит. Зажмурившись, я шагнула из приемной в кабинет, осознанно решив, что живой горец-змееволос лучше ходячего трупа. Все-таки генеральша, в пылу боя прирастившая себе конечности врагов взамен своих потерянных, для меня навеки останется живым мертвецом, собранным в складчину.
Сзади надменно фыркнули, и двери с грохотом захлопнулись, отрезая мне путь к отступлению.
— Не делайте так больше. Вы ее обидели, — пожурил магистр.
— Извините… — прошептала я.
— Извиняться следует не передо мной.
— Ах, да, — и в чистосердечном порыве я вернулась в приемную. — Сули, простите за грубость и прошу меня изви… — не договорила, найдя ее взглядом. — Ой, мама! — и мышкой шмыгнула обратно в кабинет, чуть не сбив декана факультета Темных сил. — М-м-магистр, я потом извинюсь два-а-ажды или трижды, или… — на мгновенье закрыла глаза и честно призналась: — Хотя, говоря по правде… я смогу это сделать только через год, а то и все три. Простите.
И уже ей, великой генеральше:
— Извините меня еще раз.
— Было бы кого! — фыркнула легендарная личность и не менее легендарный труп. В приемной декана что-то зашуршало, щелкнул замок, хлопнула дверь. Ушла.
Прошла минута, затем вторая, потом третья, она не вернулась, а горец не перестал взирать на меня с кривой улыбкой.
— Решено. На факультете, так и быть, оставлю. Но в некроманты не пущу, — оборвал он повисшее молчание. — Итак, что вам ближе: целители или тактики?
Я удивленно посмотрела на него:
— Почему не пустите?
— Потому что тяги к трупам нет, — отрезал Довар Горран веско и словно бы про себя: — К тому же первые курсы ведет генерал.
Произнеся это, он рукой указал на дверь приемной, и я внутренне похолодела. Генерал, не генеральша?! Это что же… Она не только ноги у поверженных забрала, но и все, что промеж них?!
Последнее, кажется, произнесла вслух. Декан, хапнув воздуха, закашлялся, а затем и рассмеялся в голос. Смех он быстро подавил и украдкой смахнул набежавшие слезы, чтобы сообщить серьезным тоном:
— Намина, учитывая вашу политкорректность, вы идете в целители. Сейчас же переедете в другой корпус общежития и ключи через Севоя передадите.
— То есть я не права, она все же женщина?! — решила уточнить.
— Идите! — хохотнул магистр.
— Но…
— Ступайте, пока я не заразился идеей на три года закрыть вас в комнате. И запомните, к Сули вам лучше не подходить. С извинениями или без, через год или через три… Никогда.
— Но… знаете, вот это уже прозвучало обидно, я ведь не со зла, а всего лишь от незнания предположила.
— Кадет Сумеречная! Или вы немедленно уходите, или я отменяю свое предложение! — Лицо его потемнело, волосы зашипели, как тысяча змей, и я в испуге бросилась прочь.
А сзади звучит веселое:
— Таррах!
Переезд свершился в тот же день под тихое бурчание духа через эхо-порт о том, что в бывшей моей комнате на привязи сидела кука. Теневая или тенюшечка, как зовут ее в народе — мелкая зловредная нежить, подчиненная против воли. Вот она-то за духом и шпионила, и мастера-водопроводчика выгнала взашей, а почему меня за три ночи кошмарами не извела, так ни он, ни декан не поняли. И, сообщив это, Нваг-нваг Севой заявил:
— Неприятное обстоятельство, своим появлением ты троим моральный ущерб нанесла, а сама осталась невредима.
— Да вы что, издеваетесь?! — возмутилась я, взявшись за неподъемную сумку.
— Как никогда серьезен. И прихожу к выводу, что либо кука с браком была, либо ты с чудом.
— С каким?
Неожиданно призрачный старичок объявился рядом со мной и в раздумье подергал свою хилую бороденку:
— Трудно сказать, но из-за чудесатости этой теневая тебя не тронула. — И хлопком ладоней дух-хранитель перенес меня в другое общежитие, ближайшую дверь распахнул, задвинул в нее мою сумку со «скарбом», приказал: — Входи.
