убежище?
Гер промолчал, и Тимьян Заволожский сухо констатировал:
– Доказательств нет.
– Есть! – На плече хмурого Дао-дво появилась восторженная тенюшка. – Есть! Й-я, й-я могу засвидетельствовать это ушами и хвостом и подробно рассказать, как все происходило!
– Кука, – грозно позвал многоликий, схватив нежить.
– Что кука? – тут же вскинулась она. – Й-я Симпать-тяшка, и й-я волновалась. А ты сказал «уйди», а не «не смей возвращатьсь- ся», вот й-я и вернулась… – на этом моменте она оглянулась и постановила: – Нет, так рассказывать нельзь-зя, – красноречиво посмотрела на кулак метаморфа, в котором ее сжимали, выпорхнула из него и переместилась на плечо. Уши расправила, попутно подмигнув мне, и восторженно затараторила дальше: – Началось все очень даже мило: поцелуй, объятий-я… Мило, но не зажигательно. А потому хозь-зяин по-хамски усилил напор, а Намина сопротивление.
На мгновение она замолчала, и команда потребовала продолжения:
– А дальше?
– О! Это был хороший ход, красочный, но недостаточный. И Сумерька вплела хозь-зяину в волосы Холодную звезду!
– Что? – Никто из присутствующих не разделял восторга Симпатяшки, я и сама ужаснулась, услышав правду.
– Дя-дя! И не только ее, не успел хозь-зяин прийти в себь-бя, получил на шею петлю усиленной ловчей, а вслед за ней и сгусток переплетенных прокль-лятий. Божечки мои, и й-я уже решилась вступитьсь-ся, как вдруг… Он расплел комок и скинул удавку и путы для мертвяка!
И нежить лапками закрыла мордашку. Глаза расширены, уши дрожат, хвостик дергается. Команда напряглась, а Тимьян Заволожский поторопил:
– Рассказывай уже, не томи.
– А что рассказывать? Сами представьте, отвлечь нужно было десь-сять нетопырей, – тенюшка взмахнула лапами, растопырив пальчики, – а в конечном счете интерес прой-явило двадцать семь! И еще бы не отвлечьсь-ся: Сумерька как шарахнет, а хозь-зяин как увернетсь-ся! Кусок парка спалили и живы! А тут еще один сгусток прокль-лятий и ведьминский наговор с облысением… Ой! – Испуганный взгляд на скрипнувшего зубами Гера, и уже дрожащим голосом, медленно сползая с его плеча, продолжила: – Помимо него еще и новай-я перепалка, за которой мы все следили, развесив уши и раззь-зявив рты. И вдруг бабах, они исчезли! И о-о-о-й, что тут началось!
– Обнаружили смертьнесущую с раскрывшимся потенциалом, – подвел безрадостный итог Тимьян.
– Нет, – возразила теневая, – осознали окончание сеанса, потребовали парочку на бис! Так что да, прогль-лядели. И следующую стычку Гера и Намины будут ждать с нетерпением в количестве сорока двух.
– Таррах их разорви! – воскликнула наша команда.
– Неожиданно, – с усмешкой отозвался хозяин убежища и хлопнул в ладоши. – Что ж, с этим ясно, а теперь расходимся по залам. Графитовый, ты остаешься?
– Да.
– Намина?
– Со мной, – отозвался многоликий и легкой походкой направился в мою сторону. – Я ее теперь не скоро одну оставлю.
– А в туалет можно? – спросила жалобно я.
Дао-дво застыл с протянутой рукой.
– Да, с временными рамками я ошибся. Симпатяшка, проводи.
Смывая с рук грязь, кусочки коры и почему-то кровь, я отстраненно смотрела на воду и пыталась восстановить целостную картинку произошедшего. Начала с хорошего: первое, нам с Гером все же удалось отвлечь соглядатаев от команды, второе, я получила допуск на тренировки, третье, отомстила. Теперь плохое: я раскрыла свой потенциал, но еще не опробовала его. Можно было бы сказать, что это хорошо, но это значит, что теперь не только руки и губы, но и мои волосы несут опасность для окружающих. Второе, единственный кому я не вредна, это лы… рыжему, и третье, я его чуть не убила.
Меня опять качнуло, на что теневая отреагировала воплем: «Хозь-зяин, помоги!»
Через минуту я, окутанная паром, уже лежала в ванной одного из гостевых покоев поместья Граунов, по плечи погруженная в теплую и ароматную воду. А в соседней комнате для меня расстилали кровать и накрывали стол под неусыпным вниманием куки. Ее забота была приятна, неприятно же то, что в помощь она позвала Гера. Поэтому ловил меня у пола он, раздевал он, окунал он, и именно он сейчас стоял в метре от ванной, развернув широкое полотенце.
