заинтересовало бы оружие, – и с улыбкой, прежде чем проглотить добычу: – Звездочки, бабочки…
Ах так! Я все-таки заставила его подавиться, выудив из пояса и выложив на стол метательные звездочки и кинжал-бабочку, «приходящиеся» рыжему наследием. До сих пор не знала, как их ему вернуть, и вот наконец-то свершилось. С триумфом посмотрела на кашляющего многоликого.
– Что теперь скажешь?
– Оказывается в нашем… тандеме не один я клептоман, – прохрипел разведчик.
– Что-что?
– Ценитель редкостей, – быстро исправился он и, взяв ближайший предмет в руки, нахмурился: – А это разве не?..
– Графитовый! – Довар Горран, вошедший в столовую, был темен, шипящ и крайне недоволен рыжим. – Вижу, вас уже исцелили, так, может, вернетесь в зал?
– А, да, простите, мастер. – Гер исчез из поля зрения, напоследок бросив на меня странный взгляд. Я не заострила на нем особого внимания. Сейчас главное поесть, набраться сил и отправиться к генералу, что я и сделала с превеликой охотой, но едва ступила в библиотеку… Да, зря я не послушалась хоть и вредного, но прозорливого многоликого.
В уютной комнате вместо камина и портрета василиска над ним зиял проем в смежное помещение, где, не считая стола, мебели более не было, зато находилось три зверо-мертвяка, две косули разной степени обглоданности и один синий олень без ноги. Последний лежал на столе, и в нем-то, засунув руки по локоть, рылась, а другого слова и не подобрать, до ужаса довольная Сули. Разноцветные глаза горят, на лице улыбка, нос странно дергается, одежда окроплена чем-то темным, волосы прямо-таки вымочены в какой-то синей субстанции.
– Я поняла, зачем они скормили мертвяков высшей нежити! – провозгласила она мне и, что-то дернув в трупе с печальным взглядом, явила на свет божий продолговатый металлический предмет. – Для управления их следовало заразить…
– Мамочки! – Я шлепнулась на пол, стараясь унять желудок.
– И, несомненно, в этом они преуспели, – заключила генерал, очищая находку. – Иначе как объяснить покладистость местных шипастых псов, кравгов и прочих? – И, не замечая моей явной бледности, вопросила: – Ты разве не хочешь посмотреть?
– Нет, – помотала головой я и поняла, что зря это сделала. Мне срочно захотелось на воздух, и исполнение этого желания не стоило откладывать. На четвереньках попятилась к двери, столкнулась с креслом, тихо ойкнув. И когда уже начала разворачиваться, из тайной комнаты послышался металлический скрежет, затем скрип явно открывающейся крышки, протяжный восхищенный выдох Сули и неожиданно радостное:
– Это личинки сакопуса!
– Ужас какой! Их же вывели после эпидемии, – просипела я.
– Ну, видимо, у кого-то осталась парочка для разведения. – Судя по голосу, профессор улыбалась.
– И я от вожака стаи шипастых псов приняла зараженную личинками ногу.
– Да!
Милостивый Боже, спасибо тебе за моего наставника-ведьмака, а ему за перчатки и Геру за то, что он забрал гостинчик. На воздух захотелось вдвое сильнее. Я ускорилась и уже почти достигла двери, как сзади раздалось:
– Ты только посмотри какие!
– Спасибо не нада-а-а-а!
С низкого старта рванула в коридор, спасая себя и, что таить, свой поздний завтрак.
– Намина, куда же ты? – раздалось позади, но я не остановилась, пока не оказалась в саду, под раскидистым яблоневым деревом. Именно сюда через тридцать минут пришла с учебниками Сули. А через час подтянулась команда, на этом же месте я за следующие два часа чтения посадила голос. И с удивлением узнала из разговора рыжего и генерала, что на играх мне не следует в открытую использовать дар и ко всему прочему мою дружбу с шипастыми псами в расчет брать нельзя.
– Если они заражены, то надеяться на чудо не имеет смысла. На играх мы не будем использовать их привязанность к Сумерьке.
Смертники погрустнели. Видимо, это был один из тех козырей, что мог ускорить наше прохождение туров. И, не желая вовсе отказаться от него, Бруг сверкнул глазами, прежде чем загадочно произнести:
– Хорошее слово «если».
– Без «если», – поправила его профессор, – заражены. Я со времен войны не видела более изящного решения с подчинением.
– Изящного? – Я тихо возмутилась, совершенно не разделяя радости генерала. – Но в деревнях именно после экспериментов с
