выдержала, и сработала блокировка.
– Они применяли нейросимуляторы? – спросил Мартин.
– У меня мозги чуть не расплавились, – сквозь слезы ответила Ольга.
– Суки! – выругался Мартин. – Это они умеют! То, что пережила ты, они приготовили для всех, кто живет в этой стране и не согласен жить так, как хочется им. Ну ничего, крошка. Теперь все позади. А мы отомстим. Страшно отомстим. Мы проделаем с ними то же самое и выложим в сеть. Чтоб все знали, что мы отвечаем ударом на удар.
Через час пара джипов въехала в тихий дворик московской окраины. Трехкомнатная квартира на первом этаже еще два года назад была куплена на подставное лицо и с тех пор использовалась как запасная база революционеров. Здесь жили активисты региональных отделений, когда к ним слишком близко подбирались федералы и требовалось несколько дней передышки. Здесь прятались соратники, объявленные в розыск, пока им стряпали новые документы. Таких квартир у движения было две в Москве и одиннадцать по всей стране. В этой Ольга была пару раз как посыльный. Выключив фары, но не глуша двигатель, Мартин активировал Видения, затем опцию «ночное виденье» и осмотрелся. Ничего подозрительного, кажется, нет.
Переступив порог конспиративной квартиры, Ольга надеялась принять душ, упасть в кровать и заснуть. Не тревожным сном, который был прерван появлением Мартина, а крепким, здоровым сном младенца. В коридоре ее встретила младшая сестра. Пятилетняя девочка с короткими косичками.
– Привет, – неуверенно улыбаясь, сказала Наташка, держа руки за спиной и покачиваясь на мысках.
– А ты что здесь делаешь? – растерянно пробормотала ошалевшая Ольга.
– Меня Мартин привез, – живо ответила сестренка.
Ольга обернулась. Мартин прошел мимо по коридору в большую комнату.
– Что это значит?
Ольга прошла следом за Мартином, Наташка поспешила за сестрой.
– Это значит, что теперь ты свободна, они не смогут на тебя надавить.
– Надавить? – Ольга действительно не понимала, что происходит. – Ты можешь объяснить? Кто на меня давил?
– Федералы.
– А при чем здесь моя семья?
– При том, что они твоя семья, – сказал Мартин и бросил на диван бронежилет.
– А где моя мать… Где Юлька?
– Их больше нет, – сказала Наташка.
Ольга обернулась, лишь на мгновение посмотрела сестре в глаза и почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
– Как нет… Что случилось?
– Мы не успели смыться, федералы попытались их отбить, – ответил Мартин.
– Мартин спас меня, – вставила Наташка.
– Закрой рот! – рявкнула на сестру Ольга. – И не встревай, когда старшие разговаривают.
Наташка насупилась, опустила взгляд. Мартин хотел пройти мимо Ольги на кухню, но она не пустила его, поймала за рукав.
– Зачем? – дрожащим от душивших слез голосом спросила Ольга. – С чего ты взял, что через семью на меня можно надавить? Как? Что они могли сделать?
– Они могли сделать что угодно, – холодно сказал Мартин и силой отдернул руку.
– Зачем ты их убил? – крикнула Ольга и двумя руками ударила Мартина в грудь так сильно, что он отшатнулся на пару шагов. – Зачем ты впутал мою семью?
– Успокойся! – крикнул Мартин. – Никто никого не впутывал. И я никого не убивал.
– Ты же сказал, что они ламеры?
– Ну… не все, – начал юлить Мартин. – Те, что охраняли тебя, да. А когда ребята забирали твою семью, приехали настоящие волки.
– Зачем? Зачем они приехали за моей семьей? Я же просила тебя?!
– Через семью они могли оказать на тебя давление! У тебя больная мать…
– Теперь у меня мертвая мать!
– Крошка, это революция. Война. Войн и революций без жертв не бывает. Мы скорбим о павших братьях, но мы не отступим. И не смотри так на меня, не я ее убил, а они!
