колах и процессия двинулась в обратный путь, она позволила себе перевести дыхание и чуть расслабить лицо.
И уже в покоях разревелась, жалко и беспомощно упираясь кулачками в грудь брату.
– Успела, Алешка, едва успела…
Парень гладил ее по волосам:
– Все хорошо, малышка. Все хорошо…
– Что случилось?! Что произошло на площади?!
Тетки крепко обняли Софью с другой стороны. Девушка всхлипывала, но потом потихоньку замолкла.
– Симеон, сука такая, пытался меня проклясть, – хмуро пояснил Алексей. – А Соня взяла проклятье на себя.
– Соня!!!
– Да не успел он ничего толком сделать, – фыркнула царевна, высвобождаясь из объятий и принимаясь вытирать распухший нос. Истерика схлынула, уступив место привычному ехидству: – Я ему всю малину обломала.
– Но пытался…
– Надо будет за слухами последить. Как бы теперь не пошло, что это я его прокляла, – обеспокоилась Софья.
– А ты проклятья не боишься?
Алексей смотрел на сестру с нежностью. Ведь ради него, только ради него… Тетки были явно в ужасе. Проклятье ж!
– Лешка! Неужели я не рассказывала тебе сказку о великом белом шамане?
Алексей покачал головой.
– А… в далекой жаркой стране жили черные люди. И жил в деревне великий черный шаман. Это как у нас колдун. Все его боялись, и все ему подчинялись. А если он хотел покарать человека, он клал тому на порог дохлую змею, и человек умирал через три дня. А потом приехал в эту деревню белый человек. И стал гулять хозяином, делать что пожелает, и даже дал пинка великому черному шаману.
– И что дальше? – Анна поняла, что утешать девушку не требуется, скорее наоборот.
– А дальше великий черный шаман положил белому человеку на порог дохлую змею и стал ждать. А тот не умер. Ни через день, ни через три, ни через месяц. И даже после еще трех дохлых змей – не умер. Поняли тогда глупые люди, что в их деревню приехал великий белый шаман, и пришли ему поклониться. Так и сказали: о великий белый шаман, мы поняли, что ты более могущественный. Ты не поддался колдовству нашего шамана! И сказал, почесав затылок, новоявленный великий белый шаман…
Софья нарочно задержала паузу, поглядывая на брата и теток веселыми глазами.
– И что он сказал?! – не выдержала Татьяна.
– А я и не знал, что на меня порчу наслали!
– Что?!
– А то! Не знал он, что должен помереть, вот и не помер. И чхать ему было на порчу, колдовство и прочую ерунду. Мне – тоже. Пусть Симеон хоть упроклинается, я-то – не католичка. Но к Ибрагиму надо сходить, руку перевязать. Вреда не будет.
И Софья с самым невинным видом принялась заправлять в косу выбившиеся пряди.
Алексей подумал пару минут. Переглянулся с тетушками. И – захохотал так, что потолок вздрогнул.
– Ну, Соня! Слов нет!
Отражение сестрицы весело подмигнуло ему из зеркала.
– Ванечка!
Феодосия Морозова была взволнованна, да еще как! Иван подскочил на месте, только ложка звякнула – он как раз обедал.
– Случилось что, матушка?!
– Да! Сегодня царь наш на казни был…
– Ну да. Хованский, Полоцкий…
Сам Иван не поехал. Он буквально час назад вернулся из Дьяково и собирался через пару часов во дворец. Казнь – казнью, а про поляков забывать не след.
– Полоцкий едва царя не проклял!
– ЧТО?!
Ивана аж подбросило. Нет, вот ведь тварь!
– КАК?!
– Его когда на помост возвели, он начал проклинать, такое говорил, ужасы пророчил, кричал, что Русь погибнет в огне и водах. Ежели за Романовыми пойдет…
