Я прыгнула к Колину, и юноша подхватил меня на руки.
– Испугалась, маленькая?
Вообще-то нет, но специально для тебя могу даже дрожь изобразить. Благо зайцам подрожать – что пописать. Колин принялся ласково почесывать меня за ушком.
– Все в порядке, малышка, все хорошо…
Приятно, когда о тебе заботятся.
– Шарк, возьмем этого типа, там допросим. Кстати, чем это его?
– Костью от окорока.
Шарк шевельнул ногой изрядно поглоданный мной кусок.
– И кто?
– Придет в себя – узнаем.
Хорошо, что зайцы смеяться не могут. А то бы точно фыркнула, представляя рассказ уложенного мной типа о голой девушке, которая отлупила его бычьей задней частью.
Колин
Часа через два все выяснилось.
Как обычно, за всем стоял Рыло. Крашри, дрянь паскудная, всего не сказал. А именно, что должен был отправить весточку Рылу к определенному дню. Голубем.
Видимо, птица осталась у одного из удравших. Вадан о ней точно не знал, иначе сказал бы. Или не придал значения?
Теперь уже не важно.
Не получив известия о моей гибели, Рыло понял, что не дождется, – и направил на тракт вторую компанию: Карна Макри и еще десяток людей – с наказом отравить меня в этом трактире и взять живьем.
Ладно, запомню, сочтемся. Я Рыло тоже живьем брать буду, нам найдется о чем поговорить… Долго… Больно…
Карн приехал к старому знакомому – и по его указке нам подлили снотворное. Спасибо заюшке.
Плохо было другое. В суматохе мы, не разобравшись, уходили и Карна. А воскресить и допросить уже не получится. Его люди?
Нет, они, конечно, знали, слышали, но не им же Рыло приказ отдавал! А значит, и цена их словам – медяшка. И что с ними делать?
У Шарка сомнений не было. Повесить. Всех. Невиновных тут не было по определению. Если согласились на такое, все зная и понимая, никто даже не предупредил… Повесить. И оставить пергамент – кто, за что, когда…
Я могу, своим правом и словом. Правда, если узнает король, мне придется ответить, но в этом случае можно не бояться. Я не по дури или прихоти, на меня покушались – и это признано в присутствии моих людей. Ну и трактирщик, со слюнями и соплями, просьбами и молитвами, даже попытками поцеловать мой сапог – безуспешными, нечего мне обувь портить! – написал признание. Будет чем оправдаться.
Интерес представлял разве что тот несчастный из кладовки.
Это был один из слуг. Когда началась заварушка, он храбро сбежал и отсиделся в погребе. А когда все закончилось и чуть поутихло, он решил пробраться в кладовую… Зачем?
После нескольких пинков по ребрам он признался, что там хозяин вроде как держал заначку.
Где?
С добровольной – пара отрезанных фаланг пальцев не в счет – помощью Винни мы нашли указанное и только присвистнули.
Дорогая одежда, кое-где расшитая драгоценными камнями, скромная кубышка на несколько килограммов золота – да иные лорды беднее живут.
– Точно. Шалили они с проезжающими, – подтвердил мои мысли Шарк.
Сильно шалили. Приговор становился неизбежным. А кто слугу…
Вот тут мне чуть дурно не стало.
Слуга заявил, что в кладовой была девушка. Красивая, голая, тощая, конечно, но все при ней. И оглушила его окороком, который держала в руке.
Девушка?
Та самая?
Шарк подумал, а потом не поленился сходить в кладовую. Примерился к коровьей тушке…
