Формулы, описание химической реакции. Но главное – внизу заключение: «Метиловый спирт». И подпись – «профессор Коракулов». Живого профессора в лихие военные годы Федор видел впервые.
– Так вы профессор? – удивился Федор.
– А что, не похоже? – подбоченился Евграф Матвеевич.
– По мне – так академик. Спасибо! Я вас отвезу.
– Вы очень любезны.
Федор на мотоцикле отвез химика домой.
Затем вернулся в казарму.
– Выводите эту гниду! В коляску его!
Федор повез отравителя в НКВД лично. Войдя в здание, попросил дежурного:
– Определи в камеру задержанного. Осадчий у себя?
– У себя.
– Я к нему.
Конвойный увел задержанного. Федор с сидором поднялся на этаж к начальнику, постучал в дверь, получив разрешение войти, выложил из сидора грелку, деньги, справку об освобождении.
– Странный набор предметов, Казанцев. Грелка-то зачем? Заболел?
– В грелке под видом самогона – яд, метиловый спирт. На запах, вкус от настоящего этилового спирта не отличить. Мною задержан отравитель Марычев. На вокзале города Калинина продавал бойцам с проходящих эшелонов отраву под видом самогона. Бойцы уезжали, мертвых в городе нет, все в полках. Вот заключение экспертизы профессора Коракулова. В грелке – метанол.
– Дом обыскивал?
– Не успел, задержал ночью, утром к профессору химии.
– Ладно, мои сделают. Это за сколько же дней ты все раскрутил?
– Четвертый день сегодня.
Осадчий головой покрутил восхищенно.
– А ты знаешь, у меня для тебя есть хорошая новость. За все твои раскрытые группы диверсантов, радистов тебе приказом наркома внутренних дел товарища Берии вручается орден Красной Звезды.
Осадчий вынул из сейфа коробочку с орденом и наградной книжкой к нему. Сам прикрутил орден к гимнастерке.
– Носи с честью! Как говорится, причитается с тебя.
Осадчий вынул из стола бутылку водки, разлил по стаканам, граммов по сто пятьдесят.
– Давай за тебя!
Выпили. Закусывать нечем. Перевели дух.
– Лаврентий Павлович по телефону сказал – ты достоин более высокой награды. Но это оформляется долго. Скажем, орден Ленина через Президиум Верховного Совета, вручается в Москве. А Красной Звезды – по приказу наркома. Быстро и, как говорится, без отрыва от производства. Дальше так действуй. А отравителя допросят, жилье обыщут через пару дней Особое совещание – и к стенке.
Гаденыш!
– Откуда только берутся такие? Не немецкий агент, три месяца как из лагеря освободился. Жрал-пил на казенном довольствии, благодарить должен, что срок маленький получил, три года всего, а он – вредить.
– Да, вредителей и скрытых врагов много, жестче надо, жестче.
Федор вернулся в казарму. Орден на груди командира бойцы заметили сразу. Переговариваться стали, новость обсуждать. Через полчаса в кабинет Федора постучали.
– Войдите!
Вошли командиры взводов.
– Поздравляем, командир! Но так нехорошо. Орден получили – и молчок. А обмывать, по обычаю?
– Для меня самого неожиданно, – смутился Федор. – Не готовился я, но не зажилю.
– А у нас все с собой.
Когда только успели собрать? Водку на стол поставили, немудреную закуску: вареную картошку, хлеб, соленые огурчики, селедку. Из того, что на кухне, – только хлеб и картошка. За малосольными огурцами и селедкой явно пришлось командирам на базар ездить. Молодцы! Федор даже растрогался, оценил. На правах хозяина водку по кружкам разлил. Бутылка на пятерых – как раз
