(и полностью по описаниям современников) портрет великого князя Василия Ивановича. Сам-то он батюшкин облик не помнил, потому что ко дню кончины последнего ему самому едва-едва три годика исполнилось. Еще одной картиной стала парсуна покойной любушки Анастасии, которую Иоанн Васильевич вспоминал постоянно и в молитвах своих, и в мыслях. А временами он по своей Настеньке просто скучал…
– Великий государь.
Встрепенувшись и отбросив прочь накатившую было хандру, царь разрешающе кивнул верному подручнику и советнику Лешке Басманову, позволяя войти послам и остальным ближникам. Терпеливо выслушал положенные славословия, заодно приглядываясь к знатным литвинам (которые сами незаметно разглядывали непривычную обстановку и мебель царского Кабинета), и быстро прокрутил в голове всю цепочку взаимных условий. Собственно, эта встреча завершала целый месяц негласных переговоров (на которых посольские дьяки братья Щелкаловы проявили себя с самой лучшей стороны) и он просто должен был подтвердить все достигнутые договоренности. За себя и за своего старшего сына.
– Поклянется ли государь Димитрий Иванович подтвердить все привилеи, править и судить согласно Второму статуту?[140]
– Да.
– У Великого княжества Литовского сохранится свое войско, своя казна, свой суд, своя Верховная Рада.
– Да. Но!..
Литвины моментально насторожились.
– Порубежники, что освободятся от охраны разделяющих нас границ, должны усилить полки, стерегущие Дикое Поле. Как с вашей, так и с нашей стороны.
Григорий Ходкевич быстро переглянулся со всеми остальными переговорщиками.
– Да.
– Виновность знатных изменщиков определяет Верховная Рада, наказание назначает великий князь?
Вновь переглянувшись, послы согласились, что это выглядит разумно.
– Тогда на все четыре вопроса – да.
Великий гетман литовский, слегка пожевав губами, продолжил:
– Сохранение границы и порубежных сборов и пошлин.
– Если таково ваше желание – да.
– Великий князь должен пребывать в своем княжестве не меньше семи месяцев в году.
– Пяти!
Тактично уклонившись от обсуждения, Григорий Ходкевич продолжил:
– Еще до коронации великий князь должен присягнуть в том, что будет равно милостив и справедлив ко всем своим подданным, как православным, так и католикам. А также, что не будет утеснять римских каноников и их паству, а также не посягать на костелы.
– При условии, что отнятые беззаконной силой православные храмы будут возвращены их прежним владельцам.
Именно это условие вызвало особенно жаркие споры, пока договаривающиеся стороны не сошлись на том, что каждый случай будет разбираться силами Верховной Рады.
– Согласны, великий государь.
– Как и я.
Шевельнувшись, князь Острожский попросил слова:
– Великий государь, а что насчет кальвинистов и лютеран?
– А что с ними не так? У нас на Руси полным-полно людишек бусурманской веры и ничего, живут и не жалуются. Только жидов не привечаем, из-за их дел ростовщических.
– Но у нас жиды укоренились давно, и в заметном количестве, поэтому хотелось бы получить определенные…
– На усмотрение моего сына и Верховной Рады.
– Но можно ли рассчитывать на то, что государь Димитрий Иванович?..
– Что бы вы там ни думали, сын мой будет править самостоятельно. Он у меня разумник, каких поискать, да и кровь лить не любит. Или вы не собирали слухи и сплетни? Или не выведывали в разговорах с князьями-боярами?
Отрицать подобное было глупо. Как и то, что отец всегда будет иметь влияние на своего первенца и наследника.
– Гм. Магдебургское право для городов?[141]
