добавил немного подсолнечного масла.
– Наставник?..
Насмешливо фыркнув, юноша отложил миску в сторонку и погнал учениц и братьев осваивать новый вид развлечений. Та самая веревка, кою с немалым трудом привязали к ветке дерева, обзавелась коротенькой перекладиной, в которую тут же вцепился догадавшийся обо всем Иван. Разбежался назад и повис на руках, поджав ноги…
– А-аа!..
Плюх!!!
Пролетев над водой пару-тройку саженей, царевич вспорол речную гладь, с невнятным возгласом и целым фонтаном брызг ухнув в нагретую августовским солнышком воду. Вынырнул, тряся головой, увидел летящего на него Федора и резко ушел на глубину.
Бултых!!!
Примчавшиеся царевна и ее русоволосая учительница тут же последовали их примеру – оглушив своими взвизгами даже речную рыбу.
– Господин мой. А можно мне не прыгать?..
Услышав, что ее никто не неволит, Аглая Черная вздохнула с нескрываемым облегчением и тут же вернулась к догорающему костру.
– Молчунья.
– Ты поначалу не лучше была.
Согласно кивнув, Дивеева быстро огляделась по сторонам и подошла поближе к своему синеглазому повелителю, начав что-то тихо рассказывать. Или просто жаловаться – ее двенадцатилетняя ученица, трусившая прыгнуть и набиравшаяся храбрости на берегу, время от времени умудрялась услышать целые фразы:
– …Говорит, низ живота ломит, нет ли у тебя притираний али мазей каких?.. Руки, говорит, у тебя нежные да ласковые!.. Вроде как нечаянно прикоснется и поглаживает, поглаживает! А служанки…
Юная лекарка совсем было решилась отправиться в короткий полет, вот только услышав звучный хохот Димитрия Иоанновича, от неожиданности споткнулась и едва не выпустила шершавую перекладину. Но все же собралась, разбежалась и – шумно плюхнулась в ласковые объятия реки, так и не услышав самого интересного:
– Некогда моя мачеха разыграла небольшое представление, добиваясь для своего брата чина окольничего. Мне это не понравилось, и я преподнес ей небольшой «дар». Когда ты проверяешь ее на хвори телесные, она ощущает себя примерно вот так…
Наследник даже не пошевелился, но его первая ученица внезапно порозовела. А потом и вовсе чуть-чуть сгорбилась, когда набухшие соски стали слишком уж явно выпирать сквозь тонкий лен рубахи.
– Пользуй ее как обычная лекарка, и царица быстро потеряет к тебе интерес.
– Учитель!..
– Н-да?..
Возбуждение резко схлынуло, оставив после себя приятную истому.
– Мне хотелось бы знать, господин мой, судьбу того камня, что я нашла на своей дороге.
Покосившись на бывшую тульскую холопку, старавшуюся не отплывать от царевны Евдокии, семнадцатилетняя боярышня выразительно изогнула соболиные брови.
– У нее нет дара целителя…
Домна склонила голову, пряча искреннее огорчение и даже печаль – она довольно сильно привязалась к девочке. Возможно, господин разрешит оставить ее при себе в качестве личной челядинки?..
– …однако Аглая показывает хорошие задатки лекарки-травницы.
Вспыхнув облегченной улыбкой, Дивеева мазнула безразличным взглядом по большой ладье, проплывающей мимо их заводи. Перевела взор на слегка зашевелившихся постельничих сторожей, доселе практически незаметных, набрала воздуха для следующего вопроса…
– Нет. Ее господином будет другой. Вернее, госпожой.
В отличие от русоволосой селянки, царевна Евдокия почти сразу почувствовала внимание брата – правда, истолковала его на свой лад:
– Мить, давай к нам!!!
Ласково улыбнувшись сестре, государь-наследник притянул к себе болтающуюся веревку. Скользнул пальцами до перекладины
