и остановился:
– Дуня желает всерьез изучать алхимию и травничество, но батюшка того никогда не дозволит.
Домна понятливо кивнула. В царстве Московском все необходимые для будущих невест науки и умения были изложены в приснопамятном «Домострое»[102] и отступление от «заповеданной дедами старины» сильно не одобрялось. А так как великому государю и всей семье его до?лжно было подавать своим подданным постоянный пример благочестивого поведения и неукоснительного соблюдения всех законов и традиций…
– Меня же не устраивает обычный ее досуг.
Надо сказать, что наиглавнейшим занятием царевен было изучение Евангелия и жизнеописаний русских святых. Также наличествовала небольшая практика по управлению своими комнатными боярышнями и мастерицами из Полотняной казны – последнее, кстати, позволяло очень хорошо разбираться в тканях и драгоценных украшениях. Всё! Считалось, что для царской дочери этого более чем достаточно. Потому что их основным предназначением было отнюдь не блистать своей высокой ученостью, а укреплять родительский престол путем выгодных династических браков. Следовательно, и требования к ним состояли в основном по части внешнего облика, здоровья и плодовитости. Нет, положены были Евдокии и развлечения, соответствующие ее высокому статусу. Но опять же чтение одобренных духовником книг, молитвенные бдения в домашней часовенке и воскресные (а также праздничные) службы в Успенском соборе. В качестве основного обыденного досуга настойчиво рекомендовались занятия вышивкой и прочим необременительным рукоделием. Также ей не возбранялось собирать и тихонечко обсуждать слухи о придворной жизни, гулять по обзорным галереям Теремного дворца, а зимой – кататься с горки и развлекаться снежками и устройством снеговиков. И то, последнее – исключительно руками челяди и комнатных боярышень!..
– Поэтому у Дуни появится новая личная челядинка, которую она отправит под твое начало постигать нелегкую науку врачевания и фармации. А чтобы Аглая не ленилась, сестра время от времени будет устраивать своей служанке неожиданные проверки. В моих покоях, например. Или малой зельеварне.
Семнадцатилетняя целительница легко поклонилась, принимая и понимая волю своего синеглазого господина.
– Митя, ты скоро?!
Успокаивающе помахав рукой, наследник перехватился поудобнее, коротко разбежался, а когда перекладина начала свой путь к реке, ловко извернулся и зацепился за нее ногами. Короткие мгновения полета, затем тело резко прокрутилось и почти без брызг…
Бульк!
…ушло в набегающие на берег волны. Вот только вместо того, чтобы благополучно вынырнуть, Димитрий Иоаннович ушел в глубину, долго, удивительно долго не всплывая наверх за глотком живительного воздуха. Чем дольше он не появлялся на поверхности, тем чаще вставали в полный рост встревожившиеся постельничие сторожа, окружившие заводь этаким незримым прежде частоколом. Минута, другая, третья, а затем кто-то легонько дернул за ногу взвизгнувшую Евдокию. Резко переполошился Федор, разглядевший размыто-белое пятно у самого дна, парой сильных гребков попытался отплыть в сторону засмеявшийся Иван… Тщетно! Каждый из них вслед за сестрой ощутил на себе касание большой «рыбины». Пока младшие братья отплевывались от попавшей в рот воды, старший медленно всплыл на поверхность. Но только для того, чтобы тут же удрать на берег от разгневанной Дуняши.
– Ну погоди, я тебя тоже!..
Увы, что именно грозилась устроить царевна своему любимому, но иногда абсолютно несносному братику, так и осталось тайной, потому что Иван поднырнул под сестру и основательно окунул ее в теплую августовскую водичку.
– Тьфу!.. Ах ты, злыдень! А ну иди сюда!!!
К тому времени, когда Евдокия устала гоняться за обидно посмеивающимся братом, царевич Федор уже давно покинул реку, переоделся и спокойно сидел у костровища, гипнотизируя голодным взглядом крышку большой сковороды, под которой жарилось что-то вкусное с грибами. Или котелок, в котором варились белесые клубни очищенного от кожуры кар-то-феля. А когда становилось совсем уж невтерпеж и в животе бурчало особенно громко, можно было полюбоваться игрой огненных лепестков и рдеющими в глубине костра углями, в которые, кстати, зачем-то закопали дюжину земляных яблок.
– Аглая, займись.
Седовласая девица тотчас принялась хлопотать с будущим картофельным пюре.
– Домна, Белая, это на вас.
Целительница и ее юная ученица послушно начали готовить свекольный салат и нарезать нежнейшую грудинку одинаково- ровными ломтиками.
