больше, чем любой солдат на вашем корабле! Я была в бою, я водила за собой людей, а вы обращаетесь со мной, как с вилланом, который впервые увидел оружие!.. Вы не учите, вы… Вы пинаете и гоняете меня, как шелудивую кошку! Вам просто нравится издеваться надо мной! Идите вы к брыгу с вашими тренировками! Мне надоело! Надоело, слышите?!
Граф молча смотрел на меня, а я все больше распалялась.
— Вы садист и чудовище! Я вам отказала, и теперь вы мстите, дожидаясь, что я к вам в постель попрошусь!
— Все сказала? — нехорошо прищурился Йарра.
— Нет!.. Я вас ненавижу! — задыхаясь от злости, выкрикнула я ему в лицо. — Лучше бы меня Ришар убил, чем вот так, на привязи… И никуда я не пойду, не заставите! Ясно вам?!
— А теперь послушай меня, Лир-ра, — шагнул вперед граф. Оперся ладонями о стол, навис надо мной. — Ты всерьез считаешь, что мне больше заняться нечем, кроме как… мстить? — Его голос был контрастно тихим. —
Я подняла ресницы и сглотнула — радужка Йарры посветлела, исчезла. И он сам весь подобрался, будто перед прыжком. Или смертельным для противника ударом.
— Переодевайся. И плавать. Живо!
— Не буду…
— Будешь, — холодно улыбнулся он. Обошел стол, остановился совсем рядом — матерый хищник, спустившийся с гор. От близости графа меня затрясло — я уже успела забыть, как одно его присутствие может подавлять, ломать волю.
— Существует много способов заставить тебя подчиняться, Лира. Ты действительно хочешь о них узнать? — спросил он, поправляя мне волосы. — Мм?
— Нет… — закусила я губу.
— Я так и думал, — кивнул Йарра. — Переодевайся и выходи. У тебя три минуты.
Я потом долго ревела, уткнувшись в подушку, а сидящий рядом Рени осторожно сушил мокрую косу согретым над жаровней полотенцем:
— Не плачьте, госпожа, не надо… Все у вас наладится, вот увидите!..
Дверь распахнулась, и маленький целитель вскочил.
— Ваше Сиятельство, — пробормотал он.
— Лира, вставай, — велел Йарра.
Я поднялась, прикрываясь одеялом. Граф мазнул взглядом по моим голым ногам — я лежала в одной сорочке — и отвернулся.
— Приведи себя в порядок, сойдем на берег, — отрывисто бросил Его Сиятельство. — Сапоги обуй.
— Да, господин.
— Рени, — попросила я, подставляя опухшее от слез лицо. — Уберите это, пожалуйста.
Прятавшийся в тени каюты целитель провел ладошками по моим глазам, по щекам, коснулся носа и улыбнулся:
— Все, госпожа.
— Спасибо. — Не хватало только, чтобы меня заплаканной видели.
Веревочная лестница, переброшенная через борт галеаса, выглядела ненадежно. Узкая, местами потертая, она болталась, приподнимаемая волнами, и я невольно поежилась. Глупо, конечно, — ниже воды все равно не упаду, и плаваю хорошо. Но детский страх перед глубиной все еще жил внутри, и каждый раз, когда я смотрела на океан — не вдаль, не на линию горизонта, а просто вниз, — в животе холодело.
В подготовленную лодку Йарра спустился первым, стиснув талию, снял меня с лестницы, едва я, с помощью Сэли, перебралась через борт. Усадил на скамью, сделал знак гребцам. Весла дружно ударили по воде, и лодка направилась к небольшому островку, за которым тонуло солнце.
Я отодвинулась от графа подальше. Меня все еще потряхивало после случившегося в каюте — я хорошо знала и этот негромкий голос, и нарочито-спокойный тон. Точно так же Его Сиятельство разговаривал со шпионами и саботажниками, прежде чем посадить их на кол.
…и Сэли он велел на корабле остаться.
По рукам побежали мурашки, спина взмокла. Зря я на него кричала…
— Плащ где?
