— Очень… — вздохнула я.
Йарра протянул руку и погладил меня по щеке, по шее.
— Скоро снова будешь таскать ее за хвост, — пообещал он. — Спи.
— Спокойной ночи, господин.
— Спокойной ночи, Лира.
Перед рассветом я открыла глаза от толчка — Йарра, что-то бормоча во сне, шарил по кровати здоровой рукой. Нашел меня, подгреб ближе, глубоко вдохнул запах моих волос и затих.
17
Двухэтажный коттедж из серого камня напоминал жилище зажиточного торговца или ремесленника. Два ряда узких зарешеченных окон, черепичная крыша с тремя каминными трубами, высокое крыльцо, у которого столпились слуги. Единственное, что намекало на принадлежность дома Его Сиятельству, была глухая ограда с бойницами на высоте шести локтей и райанская охрана, просиявшая при виде господина.
— Фьюйз, Раймар, Коре, — поприветствовал граф выступивших вперед командиров десяток. — Рад встрече. — Спрыгнул с коня, снял меня и поставил рядом: — Леди Орейо. Мое слово, ее слово, — отрекомендовал меня Йарра, наградив практически неограниченной властью.
Командиры мигнули и опустились на одно колено, прижали кулаки к груди:
— Рады служить госпоже, — а я перехватила неприязненный взгляд стоящей особняком служанки с дорогим гребнем в волосах. Йарра на нее не смотрел.
— Фьюйз, зайдешь ко мне утром, — велел граф и повел меня к лестнице. Отряд сопровождения за нашей спиной спешивался, обменивался новостями с охраной дома — кажется, командиры были давно и хорошо знакомы.
При нашем приближении слуги опустились на колени, и я едва не споткнулась. В княжестве ничего подобного никогда не было.
— Мы рады приветствовать господина и его госпожу, — сказал, не глядя на графа, пожилой островитянин.
— Леди Орейо. Мое слово — ее слово, — повторил граф. — Лира, это Пакпао, если я занят, то со всеми вопросами обращайся к нему или Фьюйзу.
— Хорошо.
— Пакпао, ужин через час, приготовьте гостевую спальню для леди Орейо… Идем. — Йарра обнял меня за талию, подтолкнул вперед. Потом вдруг усмехнулся, подхватил меня на руки и зашагал по лестнице.
— Вы что делаете, у вас же рана откроется! — зашипела я.
— Не дергайся, тогда не откроется, — обдал щеку теплым дыханием граф. Перенес меня через порог и поставил на пол, снял плащ, будто невзначай погладив плечи. Я сделала вид, что ничего не заметила.
Удивительно, но изнутри дом оказался куда меньше, чем виделся снаружи. Весь первый этаж занимал обеденный зал — почти точная копия замкового: грубо отесанный камень стен, плитка пола, потемневшее от времени дерево балок. Большой камин — быка в нем, конечно, не запечь, но пару баранов одновременно — запросто. Окна узкие, маленькие, а между ними — масляные лампы. Стоящее во главе стола кресло больше походило на трон. Тяжелое, массивное — сомневаюсь, что смогла бы сдвинуть его с места с первой попытки.
— Наверху гостевые и библиотека, а я живу здесь, — подвел меня к незаметной двери граф. — Обувь сними, — приказал он. — Осторожно, порог высокий.
— А… — все, что смогла выдавить я.
— Да?
— А где мебель, господин?
В комнате не было ничего, кроме циновок, нескольких жаровен и сложенных в углу ширм. Стена, та, что со стороны фасада, сплошная — подъезжая, я даже не заметила, что окна за решетками заложены, — и обита светлым деревом. Пол тоже деревянный, выскоблен добела, высокий потолок, и под ясеневыми перекрытиями цвета майского меда пойманным мотыльком трепещет свет.
