Легкая торжествующая улыбка на миг тронула его уста – к берегу-то погоня за ними не поспевала, разогнавшаяся барка шла под парусом ходко, можно сказать – летела. Господи, Господи! Лишь бы не напороться на мель.
Не напоролись! «Дафния» с разгона налетела на отмель, так, что никто не удержался на ногах, да и не нужно было держаться – поскорей спрыгнуть, рвануть к берегу, чувствуя под ногами вязкий песок.
Быстрей! Быстрей!
Летели вокруг брызги и стрелы, слава богу, галльские луки прицельно били всего-то на сотню шагов, кто-то из врагов швырнул дротик… напрасно старался – не добросишь, не хватит сил.
Несколько секунд – и воины Радомира, миновав широкий открытый пляж, укрылись на круче, в широкой полоске кустарника. Все, кроме одного парня, из селенья словен… Тот споткнулся, замешкался – преследователи достали его стрелами. Парень, вскрикнув, повалился навзничь, да так и остался лежать на границе меж рекою и сушей. Голова и грудь – в песке, в воде – ноги.
– Он погиб, как воин, – сплюнув, проговорил князь. И тут же вскинул глаза:
– Лучники! Целься!
Ага! Возликовавшие было враги залегли, сразу потеряв трех своих воинов – дружинники били прицельно, Скорька Зайчьи Уши подтвердил свою славу одного из лучших охотников в селении Доброгаста. Да и Миусс – гунн – владел луком ничуть не хуже.
Враги залегли, оглядываясь на высаживающуюся с ладеек подмогу. Те тоже отведали метких стрел – поднимая брызги, завалилась в воду еще парочка вражьих воинов.
Князь улыбнулся: так их!
Враги стали куда осторожнее, видно, поняли, что так просто «добычу» не взять. Отползли, словно змеи, укрылись за большим камнем, видать – принялись совещаться.
– Что будем делать, хевдинг? – опустив секиру, тихо спросил Хукбольд.
Рад скосил глаза:
– А как бы ты сейчас поступил на их месте?
– Рванул бы на нас, не раздумывая, с воинским громким кличем и верой в Бога! – сразу же отозвался гот. – Потерял бы, пусть половину, людей, зато потом… это была бы добрая битва!
– Ты рассуждаешь, как гот! – громко воскликнул князь. – А надо – с позиций изнеженных римлян.
– Это галлы, вождь.
– Сейчас все равно. Что, они будут подставлять под стрелы своих воинов? Нет. Скорее, придумают какую-нибудь хитрость. Скажем, обойдут нас ниже или выше по реке. Возьмут в клещи, прячась от стрел за деревьями, нападут по кручам сзади.
– Да, – подумав, согласился Хукбольд. – Так они могут сделать.
– Так и сделают, – выбирая очередную цель, не оглядываясь, бросил сквозь зубы Скорька.
Князь неожиданно улыбнулся:
– И мы с вами поступим точно так же.
– Как это? – хлопнул глазами Серый Карась.
– Амбрионикс, как думаешь, барку можно столкнуть с мели?
– Можно. Если хорошо постараться.
– Тогда послушайте меня, парни…
Оставив Скорьку с Миуссом в кустах, быть может, на верную гибель, князь повел остальных воинов в обход врагов, выше по реке, так, чтоб, внезапно выскочив из-за излучины, удобнее было подобраться к вытащенным на мелководье ладейкам.
Шли быстро, но осторожно, чтоб, не дай бог, не выдать себя врагам. Даже Рад старался, чтоб ни одна веточка не хрустнула, не шевельнулась. Кое-где пришлось ползти, а где-то – пересекать пустоши быстрыми перебежками, и все же дружинники продвигались быстро, вот уже впереди, за кустами, засинела река.
– Хукбольд, ты хвастал, что плаваешь, словно рыба?
– И я, и мои воины, вождь!
– Помните – вода холодна.
Гот презрительно сплюнул:
– Она холодна лишь для неженок-римлян!
– Хорошо. Раздевайтесь и берите ножи. Да, секира вам тоже понадобится.
– Я повешу ее на петле, через спину.
