– Еду сторожу проверить, сам знаешь, за этой молодежью – глаз да глаз. Чего своих в дружину не пускаешь?
– Своих? – Рад хохотнул. – Так у меня и нет никого. Мужики все при деле, а молодые – рабы. Разве ж их можно в дружину? Они навоюют, ага.
– Рабы, да, – согласно покивал Хотобуд, как видно, не это его сейчас волновало – так просто про дружину упомянул, для затравки.
И Радомир пошел ему навстречу:
– Я и сам, ежели что случится…
– Ты – воин опытный. Мы будем рады.
– Да уж, не оставлю родное селение без защиты.
– Вот-вот, – Хотобуд искренне улыбнулся. – В степях, между прочим, наши охотники снова видели готов. Опять с грабежом пришли, гады!
– Что ж, дадим отпор вражинам!
– Дадим. Ты вот что, Радомир-князь – как что случится – я гонца пошлю… И вот еще, подарок у меня для тебя есть – от чистого сердца.
– Подарок?
– Так, – опустил глаза чернявый вождь. – Плащ, шкурой волчьей подбитый. Нет лучше в бою такого плаща – даже стрелы держит. Я сейчас вот и привезу и… заодно, может, покажешь мне ваше оружие? Мало ли – что-то у меня есть, чего-то нет, поменяемся, свои люди, чего нам?
– Конечно, чего там! – махнул рукой Радомир. – Заезжай, Хотобуде, всегда рад столь славному гостю.
– Ну, добро, посейчас и заеду.
Хотобуд заявился не один – со свитой – а как же? Разве ж можно приличному человеку без зависимых людишек? Всяких там охранников, секретарей-референтов и прочей, прикормленной щедрыми подачками, сволочи.
– Здесь, во дворе ждите! – спешившись, бросил своим гость.
Принимали его хорошо, достойно, как и следует – чин чинарем. Посидели, поболтали так, ни о чем, выпили – потом уже и о делах. Хотобуд, как и обещал, плащ подарил – действительно, неплохой, ромейский. Доброго белого сукна с красной каймой, подбитый волчьей шкурой. При нем – золотая фибула готской работы, с разноцветной эмалью, дорогая и чрезвычайно изящная вещь. И с чего б это Хотобуде так расщедрился?
По обычаю, Рад отдарился в ответ вещью вполне равноценной – отделанной золотом секирой, перешедшей по наследству от Доброгаста. А что? Своего-то все равно подарить нечего… разве что запасное колесо от «Победы». Так и то – не свое. Ладно.
Вполне благосклонно приняв подарок, гость пространно поблагодарил, упомянув почти всех, каких помнил, богов, после чего ненавязчиво предложил прогуляться по «оружным амбарам».
– А, пошли, – покладисто согласился Рад.
А чего ему было ерепениться, сам ведь обещал все показать. Была б ракета средней дальности – показал бы и ту, а так… что тут смотреть-то? Ну, копья, рогатины, ну мечи – честно сказать, плохонькие, щиты…О, те добрые! Щедро золотом с Хильдовой пекторали отделаны… того, что от рукояток мечей осталось.
Хотобуд даже прищурился завистливо.
– Ишь ты, – сказал, – щиты-то у тебя червлены, златом блестят.
– Ну, не столько златом, сколько медью. Твои ж щиты точно так же блестят. И тоже – червлены.
– Да, то так. – Кивнув, гостюшка засобирался – извини, мол, дорогой друг, но – пора. Неотложные дела личного присутствия требуют.
– Ну, флаг в руки, – усмехнулся хозяин усадьбы.
– Чего?
– Не хворай, говорю, друже Хотобуд. Еще свидимся.
– А как же! Как готы совсем уж близко появятся – тут же к тебе гонца.
– Чего это он? – проводив важного гостя поклонами, Творимир затворил ворота. – Щитам нашим обзавидовался! Будто у них другие щиты.
А черт их знает. Может, и другие.
Вечером вернулись близнецы, сразу же и доложились:
– Хвалунко сказывал – есть такие, кого Хотобуд недолюбливает, есть.
