Я тут же снял перчатку с правой руки и посмотрел на черный ободок на безымянном пальце. Темное кольцо снова наполнилось энергией и переливалось сейчас кроваво-красными всполохами. В прошлый раз накопленного кольцом заряда хватило для убийства опаснейшего демона-колдуна. Как и тогда, на зимней дороге, я почувствовал необычайный прилив сил и твердую убежденность, что у меня есть шанс справиться с любым противником.
В это время раздались крики, и я оглянулся на площадку. Вилль Омникафи, опустившись на колено, зажимал ладонью рану на груди. Его противник подошел ближе, откинул ногой подальше выпавшее из рук Вилля оружие, после чего медленно приставил свой длинный одноручный меч к горлу поверженного врага. Тут же вмешались секунданты, остановив поединок. Счет стал один – один, и все должно было решиться в последнем, третьем бою.
Ко мне подошел барон, предлагая воспользоваться его длинным одноручным клинком с волнообразным лезвием. Подошел и Никита, неся свой двуручник. Теперь мне предстояло решить, с каким оружием выходить против смертельно опасного противника. С одной стороны, с одноручным мечом можно взять щит, который позволит мне защищаться от ударов великого мастера меча. С другой стороны, мои призывы к Тору на этот раз не помогли, и у меня не было сейчас ни повышенной скорости, ни благословения. Рано или позже я все равно пропущу выпад Ричарда, и никакой щит мне уже не поможет. Поэтому бой нужно попробовать решить одним ударом, в который будет вложена магия богини Мораны. И я взял серебристый двуручник.
Подошедший ко мне секундант провел амулетом по уже один раз проверенному мечу и снова подтвердил, что все чисто. Сразу после проверки я четко увидел, как свечение кольца плавно перетекло на мои пальцы, а затем на мой меч, кончик клинка стал светиться фиолетовым. Уверенным шагом я направился в центр площадки, где меня уже поджидал противник. Снег все не прекращал падать, сугробы сковывали движения, но мне это как раз было на руку, так как в подвижности я однозначно уступал своему противнику, а мой огромный меч позволял удерживать врага на расстоянии. Великий мастер вышел на бой с длинным одноручным мечом и щитом. Когда мы остановились напротив друг друга, он тихо произнес:
– Не повезло тебе, парень, сочувствую.
– Кому-то все равно пришлось бы встать с вами в паре, великий мастер Ричард, – ответил я, слегка поклонившись опытнейшему бойцу.
– Я не об этом, – грустно усмехнулся мой противник. – Парень, сперва я думал пожалеть тебя и просто обезоружить. Но Валентин Армазо только что предложил мне пятьсот золотых за твою голову, а также руку своей младшей сестры моему старшему сыну. Знал ведь, хитрец, чем меня соблазнить, – мой род хоть и древний, но бедный и малоизвестный. Двести лет мои предки пытались породниться с титулованными дворянами, но всегда получали лишь отказы. И вот это случилось. От таких предложений не отказываются, Петр. Мне жаль, но я тебя убью.
Если он думал этими словами напугать меня, то сильно ошибся. Мне даже стало жалко этого великого мечника, которому выпало сражаться со мной именно в тот момент, когда я получил благословение самой Смерти. Но я ничего не ответил рыцарю, лишь улыбнулся ему напоследок и опустил забрало своего шлема.
И первым нанес удар в этом поединке. Простой рубящий удар двуручным мечом справа-сверху, который, в теории, легко блокируется щитом, что мой соперник тут же и проделал. Только великий мечник не ожидал, что мой меч с легкостью пройдет сквозь его щит, словно и не было этого препятствия. Раздался вскрик боли и ужаса, и разрубленное надвое тело прославленного рыцаря развалилось на куски. Снег обильно окрасился красным, кровавое пятно быстро расплывалось.
Похоже, я был единственным, кто ожидал такого исхода поединка. Остальные присутствующие замерли в ошеломленном молчании. Первым к месту трагедии подбежал лекарь, на ходу расстегивая свою сумку. Но он остановился, едва увидев страшную рану. Такое невозможно вылечить. Следующим подбежал Валентин Армазо, он долго ошарашенно смотрел на убитого, затем потребовал показать ему мой меч и несколько раз провел амулетом вдоль клинка. Ничего не изменилось, детектор магии молчал. Для проверки Валентин прислонил амулет к своему кинжалу на поясе, и невзрачный камушек на цепочке засветился ярко-красным. Секундант противника явно не понимал того, что сейчас произошло, а я не собирался ему ничего объяснять.
– Дуэль завершилась победой рода Кафиштена, но не огорчайся – зато ты сохранил пятьсот золотых и сестру на выданье, – попытался я пошутить, хотя это было нервное.
Валентин с неприкрытой ненавистью поглядел на меня, отошел в сторону и вдруг выкрикнул истерично:
– Это нечестно! Хоть присутствие магии и не определяется, но вы все прекрасно понимаете, что не мог он разрубить щит и доспехи одним ударом! Как и не мог выскочка победить великого мастера меча!
– Не мог, если только не вмешалось Божественное провидение, – спокойным голосом согласился находящийся рядом лекарь, прикрывая плащом убитого. – Спорить с богами бесполезно, а они присудили победу роду Кафиштенов.
– Ничего это не значит! – продолжал бесноваться Валентин и вдруг закричал куда-то в сторону темного леса: – Лучники, пора!
Все испуганно обернулись в сторону леса, кто-то даже поспешил прикрыться щитом или рухнуть на снег. Но… ничего не произошло. Удивленный
