– Я в последнее время вообще не предрасположен к откровенности, драконьи повадки, знаешь ли, – пожал плечами Салимо.
– Ну, меня-то ты знаешь, – отмахнулась Кико, заставив меня на мгновение усомниться в правильности принятого решения.
– Я не сделаю ничего во вред тебе, – проговорил Рэндом серьезно.
– Нет, Рэн, поклянись, – потребовала я: зная, что он уже присягнул на верность нараю, ему я сейчас доверяла меньше, чем остальным.
– Прикажи, – недовольно ответил оборотень.
Мне не хотелось пользоваться силой крови, но другого выхода не было, и я приказала другу, отчего почувствовала себя высокомерной дрянью, но с этим придется смириться.
Не вдаваясь в подробности, но стараясь не упустить ничего важного, я рассказала об инстанте и его требовании украсть властвующий над их народом кулон.
Друзья не перебивали, и даже вечно неугомонная Кико слушала, побледнев и приложив дрожащие пальцы к губам.
– Инстанты – это же потомки низвергнутых титанов? – задумчиво проговорил дракон. – Припоминаю что-то с третьего курса по этой теме.
– Да, мы как раз скоро будем их проходить, – кивнула кикимора. – Парочка титанов устроили бунт, и их сослали, лишив почти всех сил. Но, видимо, что- то они всё же могли, раз наплодили таких могущественных потомков.
– Так они боги? – недоверчиво спросила я.
– Нет, они отверженные, лишенные власти и привилегий. Боги их пожалели и подчинили, чтобы те не докучали своим желанием доказать, что они равны богам. А стоило бы истребить, – зло проговорил Рэндом. – Надеюсь, ты не собираешься пойти на поводу у этого Контино? Сама понимаешь, чем это грозит всем нам. Если начнется война, то пострадаем в первую очередь мы – смертные.
– Да подождите вы! – прикрикнула Медина. – Надо подумать. На кону жизнь Юниной мамы. Вот ты, шкурная твоя душонка, пожертвовал бы матерью ради всеобщего блага?
Ведьма грубо ткнула пальцем в грудь Громиро и сощурилась.
– Не распускай руки, паучиха, – рыкнул оборотень. – И сейчас речь идет не о жизни одного человека, а о судьбах миллионов. Я считаю, что мы должны все рассказать нараю. Он сможет защитить и нару Яниро, и Юнилу.
Меня словно острым как бритва когтем царапнуло.
– Как ты назвал мою маму? – спросила я, вскочив с дивана и устремив на Рэндома полный подозрения взгляд.
– Да какая разница! Нам всем угрожает опасность, – глядя мне в глаза, не дрогнув, ответил оборотень.
– В чем дело, Юночка? – приобняла меня за плечи Кико.
– Вот скажи, ты знаешь фамилию моей мамы? – спросила я у нее, дрожа всем телом от осознания, что тот, кого я считала другом, знает обо мне и моей семье гораздо больше, чем я ему рассказывала.
– А разве у вас не одна фамилия? – удивилась Кико. – Прости, я не помню. Это так важно? У Хаоса вон вообще фамилии нет, а его все знают.
– Вот мне и интересно, откуда ты, студент академии Хроноса и мой друг, знаешь фамилию моей матери, если я тебе ее не называла? Даже лучшая подруга не знает о том, что у нас разные фамилии! – воскликнула я, сверля взглядом Громиро.
– Подожди, не спеши с выводами, – мягко проговорил Рэн, попытавшись взять меня за руку. Я отступила на шаг, Кико и Медина повторили мое движение, а Салимо, напротив, сделал шаг к оборотню.
– Похоже, тебе придется кое-что объяснить, сынок министра, – язвительно проговорил дракон.
– Тебе я уж точно ничего не буду объяснять, чешуйчатый, – расправил плечи оборотень.
– Так, мальчики, успокойтесь, – тихо проговорила Медина, встав между ними. – По-моему, все очевидно. Громиро – сын министра обороны и уже состоит на службе, наверняка нарай приставил его к Юне для ее безопасности. И наш Рэндом конечно же ознакомился с полученными разведкой данными. Я права? – изогнув черную бровь, спросила она у Рэна.
– Права, – неохотно признал оборотень. – И откуда ты взялась, такая догадливая?
– Тебе там не понравилось бы, – в тон ему ответила ведьмочка.
– Так ты притворялся все это время, – прошептала я, устало опускаясь на диван. – А я тебе верила.
Новое, еще не знакомое, но такое болезненное чувство жгло изнутри. Меня еще никто никогда не предавал. Да я и не доверяла раньше никому, кроме мамы.
– Мне нужно переодеться к ужину с нараем, – проговорила я холодно и ушла в спальню, не желая больше даже видеть Громиро.
Друзья еще долго о чем-то спорили, но я не прислушивалась к их разговору. Мне было больно и стыдно, что я оказалась такой доверчивой. Ведь мама меня предупреждала, что никому нельзя полностью доверять. Мы чужие в этом мире и должны сохранять дистанцию. И теперь я поняла, что она имела в виду. У меня не может быть друзей, но не потому, что я не из этого мира. Я носительница проклятой крови Хаоса и никогда не буду на равных ни с кем из тех, кого считала своими друзьями. Уж лучше быть одной, чем еще хоть раз пережить подобную боль. Больше меня никто не предаст!
Выйдя из спальни, я натолкнулась на живую стену. Кико, Салимо и Медина преградили мне дорогу и потребовали, чтобы я их выслушала. Громиро стоял
