– Тролльботн[48], – буркнул Хёгни, ежась поневоле.
Костя криво усмехнулся – проняло рыжего! Боится нечисти, чучело с мышцами.
По дну ущелья, усеянному галькой, тек ручеек, впадавший в укромный залив. Сразу по выходу из Тролльботна, по обе стороны тянулся неширокий бережок.
Протягиваясь налево, пляж упирался в высокую, ступенчатую скалу, а правее ровное место расширялось, когда-то давно позволив выстроить капище – простую избу, рубленную из бревен, с маленькими окошками и большой дверью.
Неподалеку стояла кузня и так называемый длинный дом, больше похожий на продолговатый холм, поросший травой и цветочками, а у самого берега находился крепкий вымол – два ряда кольев вбили в дно, промежуток же между ними заполнили камни.
У причала были пришвартованы два роскошных корабля: один поменьше – снека[49], черная с белым, другой побольше, настоящий драккар – черный с красным.
У обоих на носах задирались кверху головы страшилищ, вырезанные из дерева, а вдоль бортов были развешаны разноцветные круглые щиты.
И был еще третий корабль, еще один снеккар – он укрывался в маленькой бухточке за мысом, поросшим ельником.
На берегу было полно народа, почти все – в полном боевом. Человек сто или больше.
Сразу было видно, что суперблокбастеры про викингов страдали недостоверностью – в кольчугах щеголял разве что каждый пятый, потому как дороги были хауберки да бирни, в наследство передавались, от дедов еще.
Основным доспехом служила куртка из толстой кожи, с нашитыми на неё металлическими бляхами, а то и вовсе роговыми пластинами – скажем, из разрезанных лошадиных копыт.
Шлемы на молодых воинах тоже были кожаными, в несколько слоев.
И не меч вовсе был основным оружием, а секира да копье.
Только теперь Костя приметил дозорных, выставленных охранять подходы к Тролльвику – заливу Троллей. Вооруженные луками и дротиками, они хоронились на вершинах скал, по обе стороны ущелья.
Сверху часовые могли спокойно выцелить любого, явившегося без приглашения, сами оставаясь в недосягаемости.
– Ну мы попали… – пробормотал Валера.
– Прорвемся, – выцедил Костя.
– Да куда мы денемся…
Большая часть викингов отнеслась к их появлению совершенно безучастно, продолжая заниматься своим делом.
Воины ставили палатки – укрепляли каркасы, украшенные кониками, и обтягивали их парусиной. Расставляли треноги, разводили костры, кашеварили.
Наверное, половина бойцов, да как бы не большая часть, занималась тем же, что и древнеримские легионеры на стоянке, – строили укрепленный лагерь.
Викинги споро рыли ямы, прикапывали остреные столбы – ладили частокол в промежутках между капищем и длинным домом, доводя укрепления до самого берега, не ленясь огораживать даже мелководье, а подходы с залива защищали кольями, вбитыми в дно, – направит вероятный противник корабли свои к берегу, да и напорется.
Трое молодых бойцов занимались тем, что срывали бугры и засыпали ямы – если уж враг пойдет на приступ, то ничего не должно отвлекать и мешать обороне, тем более нужно исключить возможность споткнуться и загреметь.
И лишь один седоусый хольд в длинном, сроду не стиранном поддоспешнике приблизился к Хёгни.
– Поймали? – осведомился он, разглядывая Бородина и Плюща из-под насупленных бровей, седых и лохматых.
– Поймали, Геллир, – кивнул рыжий. – Говорят, не из хирда ярлова! И что хотят чего-то сообщить самому конунгу.
Геллир хмыкнул.
– Говорить они будут позже, – измолвил он, – когда конунг с охоты вернется.
– И куда их?
– А вон, пущай с кузнецом посидят, посудачат о своей горькой судьбе!
Рокни с Торстейном рассмеялись и повели пленных к капищу. Хёгни догнал их и отворил дверь.
Плющ вошел в заброшенный храм, Бородин шагнул следом.
– Руки хоть развяжите, – попросил Костя. – Или боитесь, что убежим?
Косой фыркнул только, топая к выходу, а Рокни пожал плечами, задержался и приказал:
– Спиной!
Валера с Плющом повернулись кругом. Острый нож викинга распорол кожаные ремешки. Стало получше, хотя чувствительность к рукам вернулась не сразу.
