– Так король истолковал это пророчество, – пояснил Маррис. – Почему – не спрашивайте. Я сам услышал случайно, как старшие офицеры переговаривались. Дескать, это иносказание, а на самом деле ведьма имела в виду человека с рыжими волосами. Это он может убить короля. Или она, об этом ничего сказано не было.
– То-то, наверно, в веселых домах спрос на краску, о которой Клешнявый толковал, упал, – хмыкнул Рыжий. – Поди все девки взялись волосы выбеливать или чернить!
– Толку-то? – ответила я. – Юбку задерут да проверят…
– Так веселые девицы не только голову выкрасить могут, – просветил он. – А то и вовсе… гм… наголо выщипать.
– Да ты знаток, как я погляжу!
– Бродяга и не такое знает, – ухмыльнулся Рыжий в полумраке, только белые зубы сверкнули. – Опять же, бывает, человек белокурый, а руки там и грудь все в черном волосе…
– Верно, я еще как-то подумала, что отец был светловолос, а борода у него росла каштановая, – припомнила я. – А у тебя вот брови и щетина темные. В самом деле, не враз угадаешь! Но, выходит, – обратилась я к Маррису, – Рикардо объявил охоту на рыжих?
– Охоту не охоту, но за ними присматривают, – сказал тот. – К веселым девицам король не заглядывает, на то у него фрейлин полный дворец, а вот чужаков подобной масти непременно проверять положено: кто такие, откуда взялись, что им в наших местах понадобилось… А ты, командир, при оружии, и рожа у тебя самая что ни на есть разбойничья, это ты верно сказал. Так что не обессудь – остановили!
– Ну, остановили, сами виноваты, – пожал плечами Рыжий. – Да и глупо это. Сколько мне доводилось слыхать о пророчествах, всегда они исполняются не так, как думалось. Сказку о веретене помнишь? Ну вот. Казалось бы, все прялки в королевстве уничтожили, а одна-таки сохранилась, да где – на чердаке в королевском замке! Пришло время – и принцесса свое веретено нашла… Так и Рикардо встретит своего рыжего человека. Или не человека. Может, его рыжий конь сбросит или рыжий пес загрызет!
– Угу, ты б еще сказал: рыжий петух в задницу клюнет, – не удержалась я.
– Может, и так, – согласился он. – В моих краях красным петухом пожар называли, так что я бы на месте Рикардо не только бродяг опасался… А, собственно, Маррис, к чему ты клонишь? Уж не решил ли ты, что я и есть тот самый человек?
– А если так? Ведь все сходится!
– А не ты ли весточку тем солдатам послал?
– И как бы я ухитрился? Почтового голубя у меня за пазухой не было, и вестовой за ближайшей елкой не поджидал!
– Да мало ли, разные есть способы… – пробормотал Рыжий. – Ну да пускай… А что же ты сразу не сказал о том, какую нежную любовь питает наш самозваный король к людям вроде меня, а?
– Должно быть, рассчитывал, что я отнесусь к его предложению более благосклонно, – сказала я. – В самом деле, пристало ли наследнице престола путешествовать невесть с кем? То ли дело юный дворянин с самыми благими намерениями и здоровой корыстью!
– Пусть так, пусть я искал выгоды, но… что у Рыжего-то за причина устраивать все это? – мрачно спросил Маррис. – Ты знаешь, госпожа?
– Знаю, – ответила я, хотя не была уверена, что тот сказал мне правду. – И цель у нас одна. Довольно об этом, Маррис. Если ты решил выдать Рыжего людям Рикардо, то лучше забудь об этом. Я сама тебя зарублю, если ты хотя бы попытаешься это сделать!
– Я ж говорил, у хозяйки всегда топор под рукой, – довольно сказал Рыжий.
– Именно. И довольно болтовни, спать пора. Кто-то грозился до рассвета выехать!
Маррис пробормотал что-то невнятно, вроде бы пожелал доброй ночи, и отошел подальше.
– Что же это за ведьма такая была… – подумала я вслух.
– Он же сказал – сумасшедшая. Блаженная, должно быть, таких, случается, посещают видения, – ответил Рыжий. – Помнишь, я говорил, что бродяг и нищих теперь тоже без разбору волокут в каталажку?
– Да. Ты упоминал, что прокаженным или побирушкой уже не прикинешься.
– Именно. А жаль, это было бы проще всего… Но теперь окончательно ясно: Рикардо боится… – проговорил он с каким-то странным чувством в голосе. – Он боится не успеть осуществить свой план и не просто застрять навсегда здесь, в этом мире, в уродливом теле, а и вовсе распроститься с жизнью! С одной стороны, это нам на руку: когда кто-то боится до такой степени, он способен понаделать уйму ошибок. Но с другой – он и подозревает всех без разбору, шарахается от собственной тени, поди подберись к нему…
– Непростое дело ты затеял, – обронила я.
– Непростое, – согласился Рыжий. – Но я справлюсь, обещаю. Иначе не будет мне прощения.
– Чьего прощения? – спросила я, но он не ответил.
Глава 8
Путь и в самом деле оказался не слишком долгим, вскоре в воздухе повеяло морем, а там и оно само показалось – я увидела сизые волны с гребня очередной скалы и придержала коня.
