— Верно. Я не исключаю, что со временем где-то поднимет голову какой-нибудь шаутбенахт или полковник, но пока слышно лишь «вождя всех варитов». Что стало с вашим адмиралом, вы знаете лучше меня. Он спасает собственную душу, а нужно спасать кесарию, так что заходите на барьер, граф. Если рядом кто-то поскачет, что ж, тем лучше для всех…
— «Дриксен верит своим морякам…» Я моряк, но все Фельсенбурги — неплохие наездники. — Почему он не удивлен, не раздавлен, не возмущен? Почему?! — Только, чтобы брать барьеры, нужен хороший конь…
— Кстати, о коне. Коро — ваш. Бруно вернул не только моего брата, что разумно, но и его мориска, а это благородно, особенно с учетом того, что ваши зильберы явно нуждаются в улучшении породы. Я не могу отплатить равной любезностью: таких, как Кан, — единицы. Таких, как Коро, — десятки, кстати он, подобно всем потомкам Роньяски, очень прыгуч.
— Я не могу принять подарок от талигойского маршала.
— Коро вам дарит виконт Сэ, а пистолеты в ольстрах — презент от адмирала Вальдеса. Пистолеты хорошие, так что лучше бы им дожить до вашей совместной экспедиции.
Не открыть ольстру было невежливо, не открыть ольстру было невозможно. Очень простой, с вороненым стволом, пистолет лег в руку так, словно Руппи знал его с детства.
— Стреляйте, — велел Савиньяк.
Лейтенант сорвал с головы шляпу, подбросил ее левой рукой, выстрелил и попал. Мастер Мартин был бы вне себя от зависти и… от восторга, а дядя Мартин не пожалел бы никаких денег за подобное диво, но
Руппи поднял шляпу тем же способом, что Савиньяк — журавлиное перо. Пуля пробила тулью, но другой шляпы у наследника Фельсенбургов под рукой не имелось.
— Господин Савиньяк, вы не возражаете, если я испытаю еще и лошадь?
— Эномбрэдастрапэ!
— Так говорит Вальдес.
— Мне нравится, как это звучит.
— Мне тоже, — рассмеялся Руппи.
Впереди, у опушки, упавшее дерево повисло на примятых кустах, превратившись в отличный барьер. Мысль о том, что отава прячет кроличьи норы, в голову пришла, но была отброшена. Поваленный ветром ствол — не препятствие, с Бруно придется сложнее, но фельдмаршал, надо думать, еще наблюдает, как ординарцы пакуют салфетки и фруктовые ножи. Фельсенбург подмигнул дырявящему облака солнцу и послал мориска в галоп. Придет время, и он отдарится — оружием, седоземельскими мехами, кораблями, островами, чем-нибудь, чего не будет ни у Арно с братьями, ни у Вальдеса. Возможно, даже свободой. Когда-нибудь, ну а сейчас жаль, что старший Савиньяк слишком Проэмперадор, чтобы прыгать через поваленное дерево, чтобы мчаться наперегонки, ловя убегающее солнце…
2
Барьер был взят, хоть и не столь безупречно, как хотелось, а перед ужином Руппи с виконтом Сэ устроили отменные скачки. Коро в самом деле был слабоузд, но пресловутую строгость выказывать не спешил и вообще вел себя вполне прилично. За это следовало выпить. Как и за Кана, Вальдеса, бьющие без промаха пистолеты и возвращения, сколько бы их ни было… Ужин едва не перешел в завтрак, все шло просто чудесно, но заявившийся с рассветом «фульгат» сделал утро омерзительным. Руппи не зарычал лишь потому, что зевнул, и поплелся умываться, тем не менее выехали вовремя. Арно проститься не вышел, и Фельсенбург фрошера не осуждал — он себя в такую рань провожать тоже не стал бы.
За дорогой полусонный лейтенант не следил, да и дорога как таковая имелась не везде. Уилер и его парни сворачивали на какие-то тропы, пускали лошадей напрямик через луга, пересекали овраги и ручьи. Если б не солнце, утверждавшее, что они едут на северо-северо-запад, Руппи совсем запутался бы.
Около полудня фрошер осадил коня.
— Успели, — объявил он, кивком указав на всадника, украшавшего собой пригорок неподалеку. — Старый бык сюда еще не добрался.
— Где мы? — потряс головой Руппи.
— Видишь вязы? — «Закатный кот» вытащил фляжку. — За ними, сотнях в четырех бье, не больше, — Мариенбургский тракт и мост через местный лягушатник. С удобствами только здесь и проедешь, а без удобств ваш старикан не скачет, не олешек. Так что самое время за разлуку…
— Разве ты не должен меня передать из рук в руки?
