– Конечно, – несколько обескураженно закивал тот.
Когда дверь за ним прикрылась, Петропавел пристально и одновременно с полным доверием посмотрел в глаза Нил-Сонову:
– Ну, говори, что?
Нил вдруг тяжело вздохнул и словно обмяк.
– Я понял это, как только тебя увидел, – нахмурился Петропавел. – Выражение лица, глаз… Не спутать. Она вернулась, да? Твоя Страна Теней?
– Сны… – чуть слышно выдавил из себя Нил-Сонов. – Не знаю. Но сны с самого начала. Как только всё случилось в Весёлой сторожке.
– Ты понимаешь, что это может значить?
Хриплый ответ «да» Нил-Сонову дался не сразу.
– Послушай-ка меня, братец, – тяжело вымолвил Петропавел. – Дальние плантации или Весёлая сторожка на Перервинской плотине… Никак оттуда не добраться до Пирогово. Чтобы не миновать Университет. Так ведь?
Нил-Сонов болезненно кивнул.
– Разберись, что происходит. Даю тебе трое суток. Больше не могу, прости, давят со всех сторон.
– Мой отчёт об эксгумации…
– Я прочитал. К сожалению, это вполне увязывается с моими самыми тяжёлыми подозрениями. Мы ещё поговорим, Нил, но прежде необходимо выяснить, кто за этим стоит.
– Я понимаю.
– И вот ещё что, Нил… ты ведь слышал о пути Горха?
У Нил-Сонова дёрнулась щека, так же болезненно:
– Страшный путь через город, – произнёс он.
– Именно, – согласился Петропавел. – Я думаю, ответы лежат там. Получишь старые карты и всё необходимое… Твоё предложение погрузить хромого Алёшку в гипноз – весьма дельное. Даже Хайтек признал его своеобразным алиби. Только ведь Хайтек не знает того, что знаем мы.
– Да, – бесцветно сказал Нил-Сонов.
– И погрузив Алёшку в гипноз, я должен быть уверен… Ты понимаешь меня?
Нил-Сонов молча кивнул. Попытался задать следующий вопрос, но это далось нелегко. Наконец он спросил:
– Скажите, есть хоть какая-то вероятность… – К горлу подкатил комок, и Нил сглотнул его. – Вы хоть на минутку сомневаетесь… Есть ли у вас подозрения, что это мог бы быть…
Петропавел остановил его жестом руки. Смотрел мягко, но Нил-Сонов так и не определил, чего во взгляде было больше – доверия или сочувствия.
– Страна Теней, Нил, – произнёс Петропавел. – Трое суток… И подумай хорошенько насчёт пути Горха.
Занятия Евы с Мелани продвигались семимильными шагами. Та сама так и сказала по этому поводу:
– Слушай, Ева, ты не водишь меня за нос? Хардов ничему там не учил тебя в детстве в этой вашей Дубне?
– А что? – задорно рассмеялась Ева. – Делаю успехи?
– Поразительно… Все три пули рядом с «яблочком». – Мелани покачала головой. – Так вскоре мне и учить тебя будет нечему. Ну, хорошо, теперь займёмся рукопашным боем.
…Ева возвращалась с тренировки и снова столкнулась в коридорах с хромым Алёшкой. Тот вежливо поздоровался и посторонился, застенчиво опустив глаза. Мелани рассказала Еве о нём: досталось недавно парню основательно. Божий человек, всем пытается подсобить, инвалид с рождения, ещё вот заикается, когда сильно волнуется. А друзей настоящих так у него и нет. Все вроде относятся к нему с сочувствием, даже с симпатией, но вот так, чтобы по-настоящему…
– Послушай, – остановила Ева Алёшку. – У меня есть одна важная для меня вещь… В общем, Петропавел разрешил, я бы хотела оставить её у тебя на хранение.
– Д-да, к-конечно, – начал Алёшка. – Я у себя б-буд-ду, приходи, когда захочешь. Я всегда там.
– А что ты любишь? – вдруг спросила Ева. – Могу принести тебе чего-нибудь вкусненького.
– Не-не надо, что ты! – заволновался Алёшка. – У меня всё есть! П-правда. Так приходи. – И добавил, слегка покраснев: – У меня там много интересного. Сделаю д-д-для тебя экскурсию.
– Замётано, – улыбнулась Ева. – Навещу тебя вечерком.
Алёшка просиял и опять смутился.
– Ну, пока, – сказала ему Ева.
До самого ужина Ева прозанималась с Мелани. Казалось, её успехи радовали и одновременно пугали наставницу.
– Так, подруга, давай-ка осади лошадей, – Мелани задумчиво забрала у неё метательные ножи. – Хардов, правда, не учил тебя пользоваться этими штуками?
