прошедшим Восхождение, тебя лишают всех рун и изгоняют из рядов Сумеречных охотников. На нежити можно жениться по обрядам простецов или Нижнего мира; выгнать тебя ниоткуда не выгонят, но всех ты станешь ужасно смущать, кое-кто не будет даже принимать твой брак в расчет, а какая-нибудь особенно консервативная прабабушка станет называть тебя не иначе как позором семьи. К тому же сейчас, когда в силу вступил Холодный Мир, желание заключить брак с тем, у кого в жилах течет кровь фейри, казалось определенно несвоевременным.
Но Хелен Блэкторн была Сумеречным охотником, причем по законам самих Сумеречных охотников, и с формальной точки зрения ее родство с фейри не имело значения. К тому же, Сумеречные охотники по счастью не включили в свой драгоценный Закон оговорки о том, что Сумеречный охотник не может вступить в брак с человеком того же пола, что и он сам. Может быть, в те давние времена такое просто никому не могло прийти в голову.
Так что Хелен с Алиной действительно могли пожениться по обряду нефилимов, на глазах у своих семей и у всего мира Сумеречных охотников. Даже если сразу после этого их снова сошлют, своего они все-таки добьются.
На свадьбе Сумеречных охотников, как рассказывали Саймону, жених и невеста одеваются в золотое и наносят друг другу руны на грудь против сердца и на оружие. Еще одна традиция немного смахивала на человеческий обычай приглашать посаженых родителей, причем с обеих сторон. Жених и невеста (или, как в этом случае, невеста и невеста) каждый выбирали для себя самого важного человека из своей семьи: иногда это был отец, иногда – мать, или парабатай, или брат, или сестра; кто-то мог выбрать даже друга, собственного ребенка или кого-нибудь из старшего поколения. Этот избранник, представляющий в одном лице всю семью, должен был передать невесту жениху (или, соответственно, жениха – невесте) и поприветствовать нового члена семьи.
Не всегда такое было возможно – случалось, что всех друзей и родных невесты или жениха сожрали демоны-змеи. Кто их разберет, этих нефилимов? Но Саймон счел, что обычай просто прекрасный, когда Джиа Пенхоллоу – Консул, глава Конклава, – встала как посаженая мать, чтобы передать свою дочь Алину в семью этих испорченных, скандально известных Блэкторнов и принять Хелен в лоно собственной семьи.
Похоже, Алина осознавала, как это непросто: ее явно трясло. Джиа была не робкого десятка, если согласилась на такое. Но Саймон подумал: Конклав и так уже сослал дочь Джиа, что же еще они могут с ней сделать? И разве можно изящнее и вежливее плюнуть им в лицо, чем вот так: вынудить признать, что Хелен, дочь фейри, которую отправили в ссылку, ничем не хуже дочери Консула.
Хелен отдавал Джулиан. Он стоял, одетый в расшитый золотом костюм, с сестренкой на руках, и глаза его, цвета моря в солнечный день, сияли, как у счастливого ребенка. Словно у него вовсе не было никаких забот.
Хелен с Алиной обе были в золотых платьях; в темных волосах Алины россыпью звезд сверкала золотая нить. Лица обеих светились от счастья едва ли не ярче платьев. Они стояли в самом центре церемонии, как двойная звезда, и на какое-то мгновение весь мир, казалось, вращался исключительно вокруг них.
Твердо, не колеблясь, Хелен с Алиной нарисовали друг у дружки на груди брачную руну. Когда Алина обняла сияющую Хелен, чтобы скрепить брак поцелуем, зал взорвался аплодисментами.
– Спасибо, что позволили нам приехать, – прошептала Хелен, обнимая новоиспеченную тещу.
Джиа Пенхоллоу заключила невестку в объятия и громким-прегромким шепотом произнесла:
– Жаль, что тебя приходится снова высылать.
Саймон не стал рассказывать Джулиану Блэкторну о встрече с Марком, как не сообщил и Марку о том, что Хелен рядом с детьми Блэкторнов уже нет и она не может о них позаботиться. Ему казалось отвратительно жестоким взваливать чужое бремя на плечи, и так уже несущие слишком тяжкий груз. Лучше он солжет, раз уж фейри этого не умеют.
Но когда Саймон подошел поздравить Хелен с Алиной, он чуть отступил в сторону и, целуя Хелен в щеку, прошептал: «Твой брат Марк передает тебе привет и желает счастья тебе и твоей любимой».
Девушка уставилась на него. На глаза ее навернулись непрошеные слезы, но улыбка стала еще счастливее, чем прежде.
«Для Сумеречных охотников все скоро изменится, – подумал Саймон. – Да и для всех нас. Иначе и быть не может».
Саймону было разрешено остаться на ночь в Идрисе, так что покидать торжество слишком рано не пришлось.
Позже собирались устроить танцы, но пока что гости разбились на группки и просто беседовали. Хелен с Алиной сидели в окружении семейства Блэкторнов, словно два золотых цветка, нежданно выросших из-под земли и сразу расцветших. Тиберий рассказывал Хелен – очень серьезным голосом, – как они с Джулианом готовились к свадьбе.
– Мы отработали все возможные сценарии, – говорил мальчик. – Как будто воссоздавали сцену преступления, только в обратном порядке. Так что я точно знал, что делать, что бы ни случилось.
– Должно быть, это было непросто, – отозвалась Хелен. Тиберий важно кивнул. – Спасибо, Тай. Я очень ценю твою заботу, правда.
Тай явно остался доволен. Дру, нашедшая свою цветочную корону и сияющая улыбкой от уха до уха, тянула Хелен за золотую юбку, добиваясь ее внимания. Саймон поймал себя на мысли, что редко ему доводилось видеть людей, казавшихся такими счастливыми.
