– Да-да… – он обернулся и посмотрел на дверь, – я позвоню, а сейчас мне лучше уйти. Иначе здесь снова станет жарко. Вот здесь живут Купаевы. – Он взял с полки листок бумаги и огрызок карандаша и написал мне адрес. – На всякий случай, если у меня не получится завтра встретиться с тобой.
– Почему не получится? Чем ты будешь занят? Еще час назад у тебя не было никаких планов!
Что-то внутри меня включило буровую установку, которая начала дырявить мои внутренности, вызывая болезненные спазмы и приступы страха. Егор вел себя крайне странно, и я никак не могла найти объяснения такому поведению.
– Милая, – он подошел ко мне, взял мое лицо в ладони и быстро поцеловал. Я вздрогнула от его неожиданной холодности, – в машине, или уже где-то здесь, витает крайне опасная сущность, которая нас чуть не убила. Нам нельзя видеться, пока она не сгинет, пока не исчезнет из нашей жизни. Нам нужно усыпить ее бдительность и отправить к чертям, где ей самое место.
– Ты предлагаешь…
– Я предлагаю залечь на дно и никак не проявлять наших чувств друг к другу, пока ты не избавишься от нее.
Неожиданно из домика на часах выскочила деревянная птичка и начала противно куковать, заставив меня подпрыгнуть от испуга на месте. Надо признаться, Марина умеет сеять вокруг себя страх. Вот я уже вздрагиваю из-за какой-то кукушки. Везде мерещатся ее проделки.
– Ты прав, – я закивала, – завтра же приступлю к реализации нашего плана, чтобы как можно скорее вновь оказаться в твоих объятиях.
Я сделал шаг ему навстречу, но он выставил вперед руку и остановил меня.
– Не провоцируй ее. Спокойной ночи.
Я покорно вернулась на место, провожая взглядом его спину. Дверь скрипнула, а затем послышался щелчок затвора. Он ушел.
Устало плюхнувшись на старенький продавленный диван, я вытянула ноги. На колени тут же запрыгнули мои пушистые питомцы.
– Надо бы вас покормить, ребята. – Я встала и прошла на кухню.
Раритетный холодильник тарахтел, как бульдозер. Я заглянула внутрь и обнаружила вскрытый пакет молока. Я закрыла дверку и потянулась рукой к навесному шкафчику над раковиной, чтобы взять какую-нибудь миску, как вдруг услышала за спиной яростное шипение Барона. Сердце упало в пятки, противный холодок сковал все внутренности. Через секунду на кухне стало нестерпимо жарко.
Я медленно повернулась и скривила лицо в гримасе отвращения. Эта блондинистая гадина сидела на табуретке, закинув ногу на ногу, и накручивала на палец локон.
– Ушел? – вяло спросила она, а затем зевнула.
– Ушел! И ты вали!
– А я провалю, – она улыбнулась какой-то хищной, дьявольской улыбкой, – только сначала скажу тебе что-то интересное.
– И что же? – Я поставила руки в боки и нагло уставилась на нее.
– Он не вернется, милочка. И не позвонит. И не напишет… – она театрально вздохнула и смахнула с лица несуществующую слезинку, – как жаль… как жаль…
– И почему же? Ты помешаешь?
– Я ему вовсе не мешаю, дорогуша! Я ему помогаю!
Комнату заполнил ее сумасшедший смех. Она согнулась пополам и хохотала как безумная. Я растерялась и смотрела на нее, как испуганный ребенок смотрит на охмелевшего родителя.
– Что ты несешь? Что за ересь?
– Мы с ним заодно. Читай по губам – за-од-но!
Глава 12
На залитой солнцем улице шумели листвой кроны высоких тополей. Приятный ветерок ласково трепал мои распущенные волосы. Жара отпустила город из своего плена, и мегаполис, почти месяц задыхавшийся в душных бетонных джунглях, наконец вздохнул с облегчением. Оставив ключи от квартиры эксцентричной соседке, и получив на прощание ее обжигающий взгляд в спину, я вышла из дома с твердым намерением довершить начатое.
Курьер интернет-магазина утром привез мне все необходимое – модный льняной костюм белоснежного цвета с юбкой и пиджаком с укороченными рукавами, элегантные босоножки на каблуке, шляпку и солнечные очки.
Отправив питомцев на такси к бабушке и приняв душ, я чувствовала себя олимпийцем на старте. Не терпелось скорее добраться до нужной квартиры и поставить точку во всей этой истории.
Несмотря на бредни Марины, которые она пыталась внушить мне накануне вечером, я была в приподнятом настроении.
Она плела мне что-то про блудливый характер Егора, его страсть к красивым женщинам и сексу, а также о его категорическом нежелании связывать
