бесконечно.
Музыка среди ночи в Чертоге? Это казалось невероятным.
Я подошла ближе, разглядев внизу, под самым холмом хрупкую фигуру возле тлеющего костерка. А потом раздался женский голос. Он был похож на звон колокольчиков и журчание горной реки, на шепот падающих листьев и гром рассветной грозы. Пения прекрасней я не слышала в своей жизни. И сомневалась, что оно существует.
Пока лилась эта восхитительная мелодия, перемешиваясь с полной грусти историей, я задумалась, о ком могла быть эта песня? И кто написал ее? Дракон?
Эти слова отзывались странной тоской в моем сердце.
Воспоминания дракона. Последнего дракона… Вот о чем эта баллада.
– Ну, здравствуй, Амелия, – сказала мне таинственная девушка, закончив петь.
Я поднялась с земли, куда уселась послушать песню, и подошла ближе. В свете затухающего костра было сложно разглядеть черты незнакомки, но я точно могла сказать, что она невероятно красива. Волосы цвета красной меди, сияющие в свете костра, будто сами были пламенем. Огромные глаза на узком светлом лице, хрупкая фигура, юная и свежая, как первые подснежники.
– Здравствуйте, – сказала я, чувствуя неизъяснимую радость. Словно эта девушка была знакома мне не первый день. Всю жизнь.
– Как тебе моя песня? – спросила она ясным, звенящим голосом.
– Очень красивая, – ответила я в нерешительности.
– Это старая баллада, Амелия. Очень старая. Подойди ближе, – поманила она рукой. – Присаживайся.
– Спасибо, – я нерешительно подступила к костру и села напротив. – Простите, но кто вы и откуда знаете мое имя?
– Кто я? – улыбнулась девушка задумчиво. – Пожалуй, я – странствующий менестрель, Амелия. А еще я – дальняя родственница Таркона. Очень дальняя, – усмехнулась она каким-то своим мыслям.
– Понятно. Он вам обо мне рассказывал, да?
– Да, – после некоторой паузы сказала она, не сводя с меня задумчивых глаз. – Амелия, я знаю, что в тебе дух Аллегрион Златопламенной. И знаю, что тебя это пугает.
Голос ее стал серьезен, когда она отложила свою лютню.
– Аллегрион? – глупо переспросила я, хотя уже понимала, о ком говорит девушка. – Я не знала, что ее звали именно так.
– Ты еще многого не знаешь, – ответила она. – Но это не должно тебя пугать. Все это было предрешено. Вспомни, какой ты была прежде. До своего тюремного заключения. И реши для себя: нравилась ли тебе та девушка?
Я посмотрела на тлеющие угли костра. Перед глазами всплыло бледное худое лицо, обрамленное грязновато-соломенными косами, пугливый карий взгляд унылых глаз. Мое собственное чужое лицо. Такое, каким оно когда-то было.
Теперь я была иной. Это ощущалось не только снаружи, но и внутри. Для меня больше не существовало прошлого. Только будущее. Я презирала ту испуганную, неуверенную в себе девчонку, какой когда-то была.
– Но вдруг вместе с той, другой половиной меня из моей души исчезло что-то важное? – прошептала я, вглядываясь в эту странную девушку, которой хотелось рассказать все на свете.
Ее странные, немного сиреневые глаза блеснули, и она улыбнулась.
– Разве ты испытываешь чувство потери?
Я покачала головой. Девушка снова взяла лютню и начала осторожно перебирать струны.
– Вайлар сказал, что Аллегрион была жестокой. Ненавидела людей. Я не хотела бы становиться ею.
Струны на мгновение замолкли.
– А ты и не сможешь стать ею. Королева драконов умерла триста лет назад.
– Но Вайлар… – хотела сказать я.
Девушка перебила, серьезно добавив:
– А Амелия Фати умерла чуть больше месяца назад.
Я в ужасе вздрогнула.
– Точнее, умерло то, кем она являлась, – улыбнулась она. – Ты – совершенно новое создание. И кем тебе быть, решаешь только ты сама.
