Анден внимательно вглядывается в меня, оперев подбородок о ладонь. Я перехватываю его взгляд:
– А теперь вы ответите им любезностью на любезность.
– И что произойдет, когда вы встретитесь с канцлером? – спрашивает он наконец. – Мы можем разыгрывать капитуляцию лишь до того момента, когда наступит время атаковать.
– Знаете, что сказал мне утром Иден? – взволнованно тараторю я, подаваясь к Андену. – «Жаль, что не все в Республике могут стать солдатами». Но они могут.
Анден хранит молчание.
– Позвольте мне тайно пометить все сектора каким-то знаком – таким, чтобы граждане поняли: не время отлеживаться на диванах в ожидании, когда Колонии захватывают их дома. А потом, в конце обращения, которого ждет от меня канцлер, я вдруг призову народ к сопротивлению!
– А если он не ответит на твой призыв? – спрашивает Джун.
– Имей же хоть каплю веры, милая, – улыбаюсь я ей. – Люди любят меня.
Джун против воли улыбается.
Когда я обращаюсь к Андену, улыбку на моем лице сменяет серьезность.
– Народ любит Республику больше, чем вы думаете. Даже больше, чем я думал. Знаете, сколько раз я слышал, как беженцы поют патриотические песни? Знаете, сколько раз за последние месяцы видел граффити, призывающие поддерживать вас и Республику? – Теперь я говорю страстно: – Граждане по-настоящему вам верят. Они верят в нас. И если их призвать, они будут сражаться за нас – будут срывать флаги Колоний, протестовать перед их офисами, они превратят свои дома в ловушки для солдат-захватчиков. В стране появятся миллионы таких, как я.
Мы с Анденом смотрим друг на друга. Наконец он улыбается.
– Ну а пока ты будешь превращаться в самого разыскиваемого преступника Колоний, – говорит Джун, – мы с Патриотами поддержим твои эскапады. Мы возведем их до уровня национальной идеи. Если Антарктида станет возникать, Республика скажет, что все это гражданские выступления. Коли уж Колонии хотят грязной игры, давайте играть по-грязному.
Джун
Ненавижу заседания сената. Страстно ненавижу – собирается кучка грызущихся политиков и говорящих болванов. Говорящих, говорящих, непрерывно говорящих, а ведь в это время можно упражняться на улице, тренируя мышцы и мозги. Но после того как мы с Анденом и Дэем составили план, выбора у меня не остается – необходимо выступить. Я сижу в круглой палате в Баталла-Холле в противоположном от Андена конце, но лицом к нему. Стараюсь не обращать внимания на недобрые взгляды старших коллег. Лишь на заседаниях сената я еще чувствую себя ребенком.
– Атаки на наши базы в Вегасе усилились после падения Денвера, – обращается Анден к беспокойной аудитории. – Мы видели африканские подразделения на подходах к городу. Завтра я еду туда на встречу с генералами.
Он замолкает. Я задерживаю дыхание. Я знаю, как претит Андену мысль о необходимости признать поражение от кого бы то ни было, в особенности от Колоний. Он смотрит на меня – просит моей помощи. Он очень устал. Как и все мы.
– Миз Айпэрис, – говорит он. – Если вам будет угодно, прошу рассказать, что вы узнали, и дать совет.
Я набираю в грудь воздуха. Только обращения к сенату я ненавижу больше, чем заседания, а в данном случае дело и того хуже – я собираюсь солгать.
– Уверена, вы все уже знаете про коммандера Джеймсон, предположительно она работает на Колонии. По моей информации, вполне вероятно, Колонии вскоре нанесут неожиданный удар по Лос-Анджелесу. Если так и если атаки на Вегас продолжатся, долго нам не продержаться. После беседы с Дэем и Патриотами мы полагаем, что единственный способ защитить наших граждан и, возможно, провести переговоры с целью заключить справедливое соглашение – это объявить о капитуляции перед Колониями.
Ошарашенное молчание. Потом палата взрывается. Первым вскакивает Серж:
– При всем моем уважении, Президент, – голос его дрожит от возмущения, – вы не обсуждали этого с другими принцепс-электами.
– У меня не было возможности поговорить с вами, – отвечает Анден. – Миз Айпэрис в курсе, потому что она имела несчастье увидеть все своими глазами.
Даже Мариана, которая чаще всего выступает на стороне Андена, на сей раз возражает, но, по крайней мере, спокойно:
– Такие переговоры опасны. Если вы идете на это ради спасения наших жизней, то я рекомендую вам и миз Айпэрис немедленно пересмотреть ваше решение. Передача граждан Колониям ничуть их не защитит.
Другие сенаторы не столь деликатны.
– Капитуляция? Мы без малого сто лет сдерживали натиск Колоний на границах!
