— Как скажешь…
Котик осторожно протянул лапу и огладил эльфа по плечу. Тот тряхнул еще раз, уже скорее для острастки, чем гневно — и отпустил. Орк юркнул в ванную, откуда сразу раздались звуки бурной хозяйственной деятельности. Они прекратились минут через пять, и хозяин дома вышел с довольным видом, совершенно по-кошачьи стряхивая воду с мокрых рук.
— Ты представляешь, — заговорил тихо, — кажется, Макс изменяет Алине. Ну, то есть как — кажется. Он ей изменяет. Я хотел сфоткать, но… Тайтингиль, ты что? На тебе лица нет!
— Ирма, — коротко сказал эльф.
— Что — Ирма?
— Мы… — выговорил он, — поссорились.
Из оторопи Котова вывел требовательный звонок в дверь. На пороге маячил Изя с длинным плотным пакетом, из которого торчал завиток вешалки.
— Светлейший, одежда. Шьем не останавливаясь. Все понимаем.
— Благодарю. Все ли спокойно, добрый дверг? — Запахивая черные шелковые полы кимоно, Тайтингиль принял сверток и выслушал ответ, что все спокойно, все тихо.
Котов, пользуясь возникшей паузой, а точнее, чтобы выплеснуть внезапное эмоциональное напряжение в какой-то хотя бы немного деятельный акт, пристраивал вынутую из рюкзака маску обратно на стену, цепляя тонкой проволочной петелькой за головку стенного крепежа.
Дверь захлопнулась за Изей, и Тайтингиль молча пошел в комнату — переодеваться. Оглядел комплект.
— Оруженосец, у тебя есть… трусы?
Орк просиял:
— У меня? Сейчас? А… о… есть! — и погрустнел. — А, для тебя? Да, найду, вот!
Гневно отвергнув зеленые слипы с розовым пояском, Тайтингиль взял более нейтральные синие с серым и скоро был безупречен. Но — мрачен.
— Расскажешь, что случилось? — шепнул орк.
— Ирма спросила, люблю ли я ее. Я ответил правду.
— Правду? А на что тут обижаться, ты же любишь ее, и…
— Нет, орк. Эльфы любят иначе. Это слияние душ и сути, когда я постоянно чувствую женщину, ее присутствие, даже когда она не со мной, слышу ее речь, ее мысли… нет. С Ирмой нет такого. И я был честен с ней. И я сказал, что не люблю ее, хотя мое тело отзывается на нее.
— Ты сделал что-о? — протянул издевательский хрипловатый голос.
Котов подпрыгнул на месте и ткнул в сторону Мастера Войны пальцем.
— Ты! Т-ты! Не делай так больше! Не делай! И вообще, стучаться надо! Здесь принято так, стучаться! Зво-нить!
— Я сказал своей женщине правду, — громко выговорил эльфийский витязь, не обращая внимания на суету.
— Правду, вот как. Женщине не нужна твоя правда, Тайтингиль, витязь Нолдорина. Ей нужна своя. Или та, которую она желает слышать. Если эти две правды совпадают, ты делаешься счастлив. Ненадолго, — прошипел Мастер Войны.
— Ты! — не успокаивался Котов. — Знаток женской психологии нашелся!
— Женской, — ответил Мастер Войны ядовитым тоном. — Женской, да. Я говорил, с королевой непросто. Но никогда не скучно. Женский гнев, витязь, остер, но короток. А нам нужно доделать свои дела. И вот что я узнал. У вас тут есть странные люди, которые порой могут знать больше, чем знает ваше правительство. О необычных вещах. Таких, как упавший чужой транспорт…
— Космический? — хлопнул глазами Котов, огорошенный поворотом от личной драмы к розыску инопланетного судна.
— Бесполезное создание, — пригвоздил его Мастер Войны. — Молчи.
— А знаешь что? — прищурился Котяра. — Раз я бесполезное — так и ищи сам своих этих странных экстрасенсов или кто тебе нужен…
«Жаба инопланетная!»
Он не сказал этих слов, но снова Очень Громко Подумал.
— Экстрасенсов? Что это?
— Это вроде магов, ну… я не знаю, как сказать. Те, которые видят, что не видно другим. Эта сила, что есть у Тайтингиля, — у них есть тоже.
— Сила… Сила… — Мастер Войны двинулся к нему, и Котов рефлекторно попятился. — Ты знаешь, где взять этих людей… Котик? — Голос полился патокой.
Котик?!
— Конечно, я знаю! Вот, Вадим, чей мотоцикл ты брал! — Орк интонацией выделил всю адскую противоправность этого действа. — Его девушка, Ники, — редактор газеты, которая пишет о паранормальных явлениях.
— Газеты… — проговорил Мастер Войны, закладывая широкий круг по комнате. — Газеты. О, она лучшая… лучшая… Я не ошибся. Лучшая…
