сказали анатомы. И еще кое-что странное.
- Что именно?
Полковник взял предмет, подкинул его в руке и сказал, прищурившись:
- Эта извилистая трубка - приспособление для трансформации азота в водород.
- Трансформации?
- Именно.
- Глупость какая-то. Полковник покачал головой.
- Вот что я думаю: Треугольники вовсе не похожи на заркасцев. Они принимают такой вид, чтобы приятнее выглядеть. Они так же переодеты, как вы сейчас.
Лоран недовольно спрятал свои затянутые в чужую кожу руки и сказал:
- Я уже думал об этом. Так что?
- Можно предположить, что это накладное ухо предназначено не для слуха, а для дыхания. Возможно, Треугольные дышат водородом и не могут переносить азот.
Это служит им фильтром, если можно так выразиться. Я уверен, что они очень отличаются от заркасцев.
- Я тоже так думаю,- сказал Лоран,- и вот почему: они все выкроены по одной модели, если не считать различных аксессуаров - париков, усов, одежды. Видимо, они достаточно малы, чтобы без труда влазить в подобный маскировочный костюм.
Старик кивнул.
- Да. Это соответствует выводам наших специалистов, вы помните? Если судить по деталям корабля, который вы засняли, эти существа очень малого роста. Заркасцы дураки: видимо, они позволили этим Треугольным постепенно разлагать их. Подумать только, что ваш подозреваемый является совершенно официально заркасским полицейским! Полагаю, что Треугольные держат в руках все заркасскую администрацию. Не удивляйтесь, если и глава правительства из них же. Посланник уверял меня, что нет, но в таких вещах я нисколько не доверяю дипломатам.- Он хлопнул себя по ляжкам и продолжал: - Короче говоря, они малы, внешности не установленной, действуют переодетыми, дышат водородом и боятся азота, теоретически, по крайней мере. Добавим, что они чувствуют себя плохо, когда им смотрят в лицо… Это очень странно! Нужно будет сказать об этом нашим лысым черепам…
- Эти сведения могут пригодиться. Что вы предполагаете делать?
Полковник встал и небрежно дунул в ухо, как в трубку. Лоран недовольно поморщился. Старик заметил это, сунул ухо в карман и сказал:
- Мы уже действуем, парень. Дарсель снова надел кожу и наряд королевы Ээлан. Он в некотором роде сменил вас. Отель, который вы указали нам в своем последнем сообщении, примыкает сзади к пустому дому из другой улицы. Ваш приятель уже отправился туда с великолепным снаряжением взломщика.
- Вы с ума сошли! - закричал Лоран и так подскочил, что пневматический матрац чуть не лопнул.- Как можно доверять подобные трюки Дарселю! Он не создан для грубых ударов.
- Зато он создан для того, чтобы хорошенько подумать после визита на космический корабль. И он единственный, кроме вас, привык носить на себе мумию. А вы не годитесь для научных вопросов. Кроме того, я не думаю, чтобы там были грубые удары. Просто любительская работа.
- Но ему нужно было дать сопровождающих, по крайней мере!
- Ну да! Топот тяжелых сапог в квартире, чтобы спугнуть дичь! Не говорите глупостей, мой друг.
Лоран спустил голые ноги на коврик и сказал:
- Я вернусь туда!
- Нет! - рявкнул полковник.- Слишком поздно. И хорош вы будете, если во время действия вас снова настигнет криз ясновидения. Вы временно непригодны. Отдыхайте спокойно. Это приказ!
Лоран снова уселся на кровати, сжимая кулаки.
- Кстати,- сказал полковник, желая сменить тему разговора,- как вы объясните свой ученый бред, ваши заркасские песнопения и прочее?
- Не знаю! - буркнул сквозь зубы Лоран. Старик улыбнулся и пошел к двери. Открыв ее, он
бросил через плечо:
- Посланник собирается лично приколоть Особую Медаль на вашу доблестную грудь.
- Плевал я на это! - крикнул Лоран, но дверь уже закрылась.
Он подумал о Дарселе с чувством жалости и зависти.
Дарсель со странным чувством прошел мимо закрытого отеля. Над входом, скрипя, покачивалась табличка: «Закрыто на ремонт».
Уже? Треугольные скоры на решения! Дарсель размышлял, даст ли что-нибудь его экспедиция. Если враг почувствует запах жареного, он тут же переселится. Дарсель почти желал этого и завернул к скверу. Затем он еще раз повернул в первый переулок налево и оказался с другой стороны квартала. Он пошел более медленно и узнал по описанию пустой дом. Он остановился у двери и достал из сумки маленький аппарат-отмычку. Прижав край аппарата к замочной скважине, он осторожно повернул рукоятку реостата. Пластинка замка вибрировала, но дверь не открывалась.
Дарсель выбрал ключ побольше и возобновил операцию. Дверь почти сразу же отошла. Это было удивительно легко. Дарсель сделал кошачий прыжок в здание, закрыл за собой дверь и включил фонарик. Он увидел, что его окружает толпа неподвижных призраков и чуть не вскрикнул. Вся мебель пустого дома была покрыта чехлами, которые придали ей вид угрожающих силуэтов.
«Еще два или три таких волнения, и меня хватит инфаркт»,- подумал Дарсель. Он пошел к лестнице и по дороге осторожно приподнял два или три чехла. Он увидел безобидную мебель, старинный светильник и местную арфу, струны которой слегка вздохнули, задетые тканью.
Ступенька за ступенькой он мял толстый ковер на лестнице, добрался до баллюстрады вокруг второго этажа и толкнул дверь, инкрустированную слоновой костью. Он очутился в громадном салоне и подумал, что дом, должно быть, принадлежал банкиру, уехавшему в отпуск. Все пахло пышной роскошью, от плит из редких металлов до карниза из цветного хрусталя. Потолок был украшен драгоценными камнями, представлявшими звезды на звездной карте.
Каждая плита заметно прогибалась под ногами Дарселя, и он радовался, что ток включен. Он знал этот род богатых причуд, знал, что в обычное время каждая плита испускала тихую ноту органа. Это был танцевальный зал, где ноги танцующих сами производили музыку, точно соответствующую ритму танца. Он вздрогнул от мысли, что мог бы поднять целую бурю звуков, и поспешил пройти в другую комнату. Там он снова занялся делом, едва взглянув на пышность предметов искусства. Он подошел к дальней стене и развернул план, который ему дали. Так и есть: за этой стеной отель. Дарсель отделен был от врага только пластобетонным экраном. Он бессознательно повторил принципы, которые в него вдалбливали для такого рода миссий: «Сначала слух, потом зрение».
Он достал из сумки инструмент вроде стетоскопа, оканчивающийся раструбом, воткнул наконечники в уши и стал прослушивать всю стену метр за метром, сознательно выбирая места, покрытые металлическими пластинками.
Сначала он ничего не слышал, не привыкший к особой тишине своего аппарата. Ему казалось, что у него уши заткнуты ватой. Потом он заметил жужжание, такое слабое, что сначала принял его за шум собственной крови. Он убрал аппарат и заткнул уши пальцами: жужжание прекратилось.
Он снова стал слушать, медленно продвигаясь вдоль стены. Он отметил точку, где жужжание было сильнее всего и вернулся к сумке. Он достал нечто вроде прямоугольного экрана, полированного и сероватого, как зеркало без амальгамы, включил батарею и приложил экран к стене. Появилось световое туманное изображение, как на экране видео до настройки.
Мало-помалу он добился более ясного изображения. Экран стал окном, через которое Дарсель мог видеть соседнее помещение, сам оставаясь невидимым.
Он смотрел прямо в холл отеля. С бьющимся сердцем он смотрел на заркасский силуэт у двери, застывший в легком наклоне, словно он собирался униженно раскланиваться перед невидимым посетителем. Тяжелые занавеси были задернуты и только одна лампа горела на конторке. Других Треугольных не было
