Кареты были с фамильным гербом Нарышек – алым медведем на сине-белом фоне.
За князем и будущей невестой последовала княгиня Цветана и Снежанины братья и сестры. Сувор и примчавшийся с Новгорода Найден, оба в парадных мундирах, шли чинно, Светлана же с Любомилой то и дело шушукались, бросая на сестру восхищенные взгляды.
Жена Сувора Купава осталась дома – все ее заботы сейчас занимал трехмесячный сынишка.
Кучеры тронули коней, и семья Нарышек укатила прочь со двора.
А Свет с Радомирой присоединились к остальной челяди – заканчивать подготовку к балу.
В суете неотложных дел Радомира улучила минутку и шепнула Свету:
– А князь Сувор та-а-ак посмотрел на вас!
И Свет почувствовал, как давно проснувшийся в его нынешнем теле дух Додолы заставил заалеть девичьи ланиты.
Когда Нарышки вернулись домой, суета разгорелась с новой силой.
Все хозяева выглядели оживленными и переполненными радостью за будущую невесту.
Снежана же просто сияла.
Однако Свету почему-то показалось, что она вовсе не так счастлива, как старается выглядеть перед окружающими.
Словно под безудержной улыбкой пряталась тщательно скрываемая ото всех растерянность.
Княжна поднялась к себе в светлицу, кликнув по дороге служанок.
Оказалось, для очередного переодевания.
Впрочем, чему удивляться? У высокородных дам и девушек сей трудоемкий процесс – обычное занятие. Не будет же дочь рода Нарышек красоваться на балу перед будущим женихом в запыленной и потной одежде!
Принесли еще одно платье, более открытое, но тоже лазоревого цвета.
И пошло разоблачение и новое облачение молодой плоти. А потом новая примерка драгоценностей и повторное разглядывание себя в зеркале.
Как хорошо, что женихи обычно не присутствуют при этих женских таинствах! Им, женихам, уже товар лицом представляют.
Свету действо тоже быстро надоело, но кого тут интересует мнение служанки-новичка?
А потом, насмотревшись на себя в зеркало, Снежана сказала:
– Радомира, вы свободны! Пусть меня позовут, когда начнут съезжаться гости.
Когда Радомира, согласно тряхнув иссиня-черной гривой, исчезла за порогом, княжна повернулась к Свету:
– Мне кажется, нам надо с вами поговорить, сударыня. – Она помолчала несколько мгновений, словно набираясь решимости. – Вы сказали, чародей Сморода жив. Откуда это вам известно?
Свет мысленно поморщился.
Ему был задан еще тот вопрос. Прямой. И отвечать требовалось так, чтобы не возникло подозрений в неискренности.
Свет не раз представлял себе ход этой беседы. Но заранее просчитать возможные вопросы Снежаны было попросту невозможно.
И вот теперь пришло время решать.
– В начале вересня прошлого лета я жила в Новгороде, в обители Ордена дочерей Додолы. Однова ночью в обитель привезли волшебника с раной на плече. Похоже, его сильно укусила собака.
У Снежаны распахнулись глаза, а десница взметнулась к шее.
Будто у княжны перехватило дыхание…
– Мокошь одарила меня кое-какими лекарскими способностями, – продолжал Свет, – и мама Ната, наша предводительница, поручила раненого моим заботам. К счастью, рана оказалась неопасной, и гость быстро пошел на поправку. Величали волшебника Светозаром Смородой.
– И что было дальше? – прошептала Снежана.
– Через несколько дней, когда он почти выздоровел… Я ведь очень справная лекарица… В общем, его арестовали и куда-то увезли.
– Увезли… – Княжна продолжала судорожно сжимать шею так, что поступили красные пятна. – Кто?
– Не ведаю.
– Увезли… Но почему вы решили, что он жив? Коли это было еще в вересне прошлого лета… Его же давно могли замучить!
Свет мягко улыбнулся:
– Видите ли, в чем дело, сударыня… Как всякая лекарица, я чувствую своего пациента. Справно чувствую! И буде бы его погубили, я бы ощутила это. Нет, уверяю вас, он жив!
Снежана молча смотрела на служанку.
Свет выдержал этот взгляд.
Княжна опустила руку на грудь:
– Хорошо. Ступайте! Я должна подумать. – И повторила: – Пусть меня позовут, когда начнут съезжаться гости.
