умеющий адекватно оценивать свои поступки.
Видимо, прозвучало это настолько твердо, что маменька тут же отстала. Но не угомонилась. Подослала к дочери своего старшего сына.
И Сувор, вернувшись с работы, тут же взялся за воспитание сестры.
– Правда, Снежечка, что вы собрались в столицу, к Кудеснику?
– Правда, – кивнула Снежана.
– А зачем? Не поведаете?
Снежана покачала головой.
Правда, Сувору можно было рассказать несколько больше, чем маменьке.
– Помните, Суворушко, наш разговор седмицу назад?
– Вестимо, помню.
– Вы тогда сказали, что впредь мне не стоит интересоваться судьбой чародея Смороды. И что помочь мне ничем не сможете… Я вас не послушалась, Суворушко. Я продолжала интересоваться. Потому и призывает меня к себе Кудесник. Этого требуют интересы государственной безопасности.
Про интересы государственной безопасности она неглупо ввернула, потому что Сувор мгновенно подобрался и посерьезнел.
Ему-то прекрасно ведомо, что оные интересы иногда всплывают в самом неожиданном месте. Такая работа у брата…
– Суворушко, я уже далеко не та сумасбродная девица, какой была в прошлом лете. Вся эта история меня многому научила. Я ведаю, что делаю. И буде вы желаете мне помочь, скажите маме и папе, что я отправляюсь в столицу не собственной прихоти ради, а в интересах государственной безопасности.
Брат смотрел на нее с удивлением:
– Да, вы действительно изменились, сестрица… Ввек не думал, что когда-нибудь услышу от вас слова, которые звучат обычно токмо у меня в принципате. Хорошо, я поговорю с отцом и матерью. – Он улыбнулся. И снова посерьезнел. – Но буде узнаю, что вы обвели меня вокруг перста и едете именно ради собственной прихоти, впредь ни с какими просьбами ко мне не обращайтесь. Я вас прикрывать не стану. И помощи от меня не дождетесь!
– Не волнуйтесь, Суворушко, я не обвожу вас вокруг перста. Все весьма и весьма серьезно. Не думаете же вы, что Кудесник решил встретиться с молодой девицей ради какой-нибудь глупости!
– Ну ладно, ладно, сестренка… Про кого угодно мог бы такое подумать, но токмо не про Кудесника. С него же песок сыпется, какие ему глупости с молодыми девицами? Да еще и волшебник! – Сувор усмехнулся. – Им любая девица поперек жизни… Кого с собой берете? Радомиру?
– Нет. Иву.
Снежане показалось, что брат поморщился. Но протестовать не стал.
– Ну что ж… Иву так Иву. Вам виднее. Надеюсь, она справится со своими обязанностями.
Снежана удивилась.
Похоже, брат резко изменил свое отношение к служанке. А в седмицу-то, на погосте, разве что ручки не целовал. Глазки-то строил вовсю…
– Непременно справится. Не сомневайтесь! – Она чмокнула его в щечку. – Спасибо вам, Суворушко!
– Что-то меня в последнее время все благодарят… – непонятно сказал Сувор. – Ладно, вам, сестрица, виднее.
Поскольку за остаток вечера мама не возобновила былой разговор, а папа и вообще молчал, продолжая дуться на дочь, было ясно, что Сувор сдержал свое обещание.
Впрочем, Снежане было сейчас не до них, поскольку еще ныне надо было собрать необходимые для поездки вещи и распорядиться насчет экипажа, который повезет их на вокзал.
А рано поутру, ни свет ни заря, две девицы уже сидели в купе первого класса экспресса «Ключград – Новгород».
Всю дорогу Снежана тревожилась, чем может для нее закончиться предстоящая поездка.
Прошлая лишила очень важной памяти. И надолго. В результате она едва не совершила главную в своей жизни ошибку. Не будет ли оплошки ныне? Не обернется ли поездка сплошным разочарованием?
До своей болезни Светушка относился к ней совсем не так, как относятся к девицам другие волшебники.
От воспоминаний у нее сладко заныло сердце. Но тут же в душе снова родилась тревога.
Что будет, когда Ива его вылечит? Не прогонит ли он Снежану прочь? Не заставит ли снова все забыть?
С него станется!
Видимо, многое было написано у нее на лице, потому что Ива не выдержала и обняла хозяйку:
– Не волнуйтесь, ваша светлость. Все обязательно будет справно!
Порею, как и допрежь, не было причин восхищаться своей жизнью.
Да, министр безопасности в благожелательном тоне отзывался о его повседневной работе на северо-западных рубежах страны. Да, Кудесник ценил его и в прошлом лете поручил достаточно ответственные задания.
Иному бы другому принципалу это вовсю грело душу, и он бы пребывал на небесах бюрократического блаженства…
